Ниточка, иголочка и…узелок…

Друзья, приятели и знакомые шутили, называя нас «Ниточкой и иголочкой». В детстве мы не дружили. Разница в один год в школьных отношениях иногда расценивается как целая вечность. У учившейся классом выше Ниночки был свой круг подружек. Закончив восьмилетку, она поступила в педагогическое училище народов Севера – «кузницу», как оказалось потом, ненужных «кадров» для нашего города. По его окончанию вместе со своей сокурсницей Галкой Салтыковой она по распределению уехала в Эвенкию отрабатывать положенных три года. Вернулась, уже став членом Коммунистической партии Советского Союза. И городской комитет КПСС направил ее работать старшей пионерской вожатой в самую крупную школы в городе – девятую. К тому времени, и я окончила педагогический институт, и успела проработать одну четверть преподавателем английского языка в слывшей самой разбойной восьмилетней первой школе.

Игарская мэрия, начало 90-х

Была бы нитка, дойдём и до клубка

Ни одна из партий, существующая сегодня в нашем государстве, не является, по сути, руководящей структурой общества, как это было с КПСС еще совсем недавно. Воспитание детей с ранних школьных лет было политизировано: к годовщине Октябрьской Революции первоклассников принимали в «октябрята», вручали им значки в виде красных звездочек, в центре которых находился портрет маленького кудрявого с полными щечками вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина.

В третьем классе проводился прием в пионеры. На торжественном сборе пионерской дружины десятилеткам повязывали на шею красные галстуки – треугольные косынки, символизирующие единство трех поколений – коммунистов, комсомольцев и пионеров. Прием в пионеры был также приурочен к отмечаемому 19 мая празднику – Дню рождения пионерской организации. Как правило, октябрятами и пионерами становились все школьники без исключения.

Лучшая пионерка Ирина Мустаева
А вот уже по достижении 14-летнего возраста проводился прием в комсомол – Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз молодежи. У ВЛКСМ был тоже свой день рождения – 29 октября. Готовящиеся для вступления в организацию школьники учили Устав и историю комсомола, заполняли анкету, писали заявление и представляли для вступления две рекомендации членов ВЛКСМ, или одну рекомендацию члена КПСС.

В средних школах содержались ставки пионерских вожатых, чаще одна, но иногда и две, вот в такой должности и работала Нина Макурина в девятой школе. Меня же, сразу после первой четверти избрали секретарем городского комитета комсомола, заведующей отделом учащейся молодежи и пионеров. По должности я была еще и председателем городского Совета пионерской организации, состоявшего из работников городского Дома пионеров и старших пионерских вожатых. Нас объединяла больше, чем работа, — дружба. Все были молодыми, только что закончившими вуз или педучилище: Людмила Буренкова (Дроздова), Альбина Шестернина (Артюшкина), Лариса Клокол, Вера Жигина, Ольга Букина (Грушевская), Надежда Петрыкина (Гришина), Галина Ефремова (Морозова), Лариса Кузьмина, Наталья Грушевская (Феллер). Может за давностью лет кого-то и не назвала, простите. Под руководством директора Дома пионеров Анны Степановны Козловой, мы выдумывали интереснейшие городские мероприятия для своих подопечных: слеты, сборы, военно-спортивные игры. Организовывали тимуровское движение помощи школьников престарелым горожанам. Накануне Дня Победы выставляли вахту памяти у зажигаемого у обелиска погибшим игарчанам вечного огня.

Пионерские вожатые, встреча, 2009 год.

В отличие от современных детей, воспитание в 70-е годы проводилось не на примере Скруджей, Суперменов, Человеков-пауков, а на реальных подвигах наших российских героев. Всех, к примеру, тогда потрясла героическая смерть стюардессы Надежды Курченко, погибшей от рук террористов, захвативших в полете пассажирский самолет. Учащиеся девятой школы вместе с пионервожатой Н.М.Макуриной летали в Ижевск на встречу с матерью героини — имя Надежды Курченко было присвоено их пионерскому отряду.

В городской газете, называвшейся тогда «Коммунист Заполярья», школьники регулярно выпускали детскую страничку «Искорка». Я в то время начала сотрудничать с газетой, взяла на себя организацию выпусков, увлеклась журналистикой, и даже премию получила за лучший очерк, назывался он «Вожатая». Надеюсь, вы догадались, кто была его героиня.

Весть о том, что Нина Макурина уезжает в Архангельск, наш круг вожатых воспринял с сожалением, но нам, незамужним, всем хотелось устроить свою жизнь, и в этом мы были с ней солидарны.

Вернулась она в город через несколько лет уже с семьей – мужем Александром Романовичем Станкевич, сынишкой Денисом и дочкой Оксанкой. Я к тому времени тоже вышла замуж. Мой муж был начальником госавтоинспекции, и именно он помог Романовичу, как мы с тех пор его называем, получить работу водителя автобуса в автотранспортном предприятии. Тогда это была престижная и хорошо оплачиваемая работа. Сегодня, спустя тридцать лет, он, пожалуй, единственный ветеран труда в этой отрасли. Да и мужем он оказался надежным, мастером на все руки: и ремонт в квартире сделать, и постирать, и обед приготовить может.

Как раз накануне приезда Станкевичей в город я получила приглашение перейти на работу в горком партии, и рекомендовала Нину Михайловну на освобождаемое мной место в гидробазе.

Без нитки да иголки шубы не сшить
На несколько лет мы отдалились друг от друга: у каждого свои интересы.

Встретились случайно, после всем известно августовского 1991 года путча. Меня, как проклятую, никто после горкома партии не хотел брать на работу: «Вы же коммунист», — брезгливо говорила мне известная в городе руководительница за день до путча выбросившая партийный билет и оставшаяся на плаву, назвавши себя демократкой.

Помог другой, оставшийся у власти человек: «Я договорился, тебе дадут хозрасчетное бюро по приватизации жилья. Бери, начинай работать!»
Я заплакала:

— Какой хозрасчет? Я – учитель иностранного языка, в экономике — профан. Стабильной зарплаты не будет — вряд ли кто-нибудь на Севере захочет приватизировать жилье.

Но делать нечего, взялась. В первый месяц больше рассказывала, чем оформляла документы, а ближе к весне народ пошел валом. Почувствовав, что с государства можно получить хоть так какую-то свою долю вложенного в общее состояние, те, кто собирался искать новые точки применения своих сил и новые места обитания, пошли ко мне в бюро. Работы стало невпроворот. По вечерам я возвращалась домой с пачкой принятых от них денег, раскладывала их на полу по кучкам, пересчитывала, и заполняла квитанции, чтобы с утра сдать деньги в банк.

С тех пор в нашей семье помнится забавный случай, когда мой сын первоклассник, наблюдая за мной, ползающей по ковру между пачками купюр, хитро прищурившись, вдруг сказал: «Мама, у тебя своя приватизация, а у меня – своя»…

Что он имел в виду, объяснить он не смог, и мы пришли к выводу, что его, видимо, волновало это новое слово – приватизация. А теперь, по поводу и без повода, мы иногда рефреном повторяем этот слоган, ставший нормой жизни для большинства: « У тебя своя приватизация, а у меня – своя».

Мне потребовались дополнительные работники. Но как сделать так, чтобы в момент, когда схлынет сезонный наплыв, не быть обязанным далее содержать ставшие ненужными кадры?!

Опять же выход подсказал тот самый «Друг у власти»: «Возьми тех, кто временно свободен, оформи договорные отношения. Закончится объем работы, поступи соответственно. Никто не будет обижен».

В гидробазе как раз было межсезонье, и Нина Михайловна согласилась мне помочь. Объемы все росли и росли, на нас уже стали работать ее и мои родственники. Появилось разделение труда: один принимает заявления, другой, производит расчет, третий оформляет договоры, четвертый выдает готовые документы.

А когда к зиме поток желающих оформить собственность на жилье иссяк, мои добровольные помощники вернулись на прежние места службы.

Все, кроме Нины Михайловны, она получила приглашение от председателя городского Совета Евгения Сысойкова, бывшего помощника капитана гидрографического судна «Элден», перейти на работу в горсовет. Специфику депутатской работы она не знала, но наступили времена, когда каждый, пробившийся на вершину власти, хотел видеть рядом «свою команду».

В гидробазу Сысойков пришел уже после того, как я оттуда уволилась. Общительная Нина Михайловна была дружна и с ним, и с его женой Антониной Валентиновной, историком девятой школы. Я бы смогла координировать работу депутатов-общественников, ведь четыре года была секретарем исполкома горсовета.

Но «демократ», или точнее, «республиканец», он тогда состоял в Республиканской партии, Евгений Сысойков, говорят, из политических принципов был даже в свое время против того, чтобы я возглавила бюро по приватизации жилья. Не может, дескать, бывший работник горкома партии, проводить в жизнь рыночную политику Президента Ельцина…

Прежде чем принять окончательное решение, Нина пришла посоветоваться со мной, она намеревалась перейти на работу в госовет, только заручившись моей поддержкой в помощи. Как не обидно было, что предложение поступило не мне, но я дала согласие помогать ей.

Вскоре и председатель горсовета перед поездкой в Москву на заседание Союза города Заполярья, спустился со второго этажа ко мне в бюро. Разговорились, он очень детально расспрашивал меня о сути работы, ее тонкостях и северной специфике. Вернувшись из столицы, Евгений Станиславович не преминул заглянуть ко мне снова и рассказал, что игарский опыт работы его коллегам оказался интересен. И уже ему пришлось в деталях объяснять порядок приватизации квартир и проблемные вопросы. Ледок в отношениях между нами на время растаял. А тут начались выборы.

Куда иголка, туда и нитка
Игарчане всегда были более активны в политическом плане, чем полагалось бы быть жителям провинциального изолированного от цивилизации городка.

В средине восьмидесятых, когда голосование проводилось по единственному выдвинутому на округ кандидату, при выборах депутатов горсовета, они большинством голосов высказались против того, кто был, и должен был, по планам горкома партии, продолжить работу председателем исполкома горсовета.

В начале девяностых, почти первыми в стране, при отсутствии надежной законодательной базы, игарские депутаты назначили всенародные выборы мэра города. Кандидатов, не в пример нынешним временам, было двое – народный депутат Евгений Сысойков и начальник крупной геофизической экспедиции, базировавшейся в городе, Юрий Зайцев.

Я всегда была за профессионалов у власти, но инстинктивно чувствовала, что в моем нестабильном положении свое мнение лучше держать при себе. Руководители предприятий и организаций города поддерживали кандидата Юрия Зайцева, и были просто шокированы результатами голосования: с большим отрывом победил Евгений Сысойков.

Опустим подробности того, как избранный народом мэр был отстранен от власти ввиду несовершенного законодательства, о чем я упоминала выше, почувствовал на себе, что значит оказаться без работы. Закон восторжествовал, решением краевого суда были подтверждены итоги голосования. Но вернувшемуся в кресло мэра Евгению Станиславовичу Сысойкову было ой как не просто. Руководители предприятий и организаций города его просто игнорировали. За какое звено в работе надо уцепиться, чтобы выстроить систему руководства, он не знал.

Тогда-то Нина Михайловна и предложила ему взять на работу в мэрию меня, дескать, она сможет найти общий язык с руководителями предприятий и организацией города. Евгений Станиславович пригласил меня в кабинет и объявил, что хотел бы взять меня на работу, но прежде должен посоветоваться на партийном собрании с членами своей, то, бишь, Республиканской партии.

Я решительно поднялась с кресла: или принимайте решение самостоятельно, или я ухожу. Вновь отдавать свою судьбу на откуп очередной «руководящей ячейки» я была не согласна.

Членами Республиканской партии было полтора десятка разношерстных по социальному статусу и образованию людей, которые, как мне казалось, единогласны были в одном: не допустить вновь меня к власти. Между тем, число голосов за и против моей кандидатуры оказалось одинаковым: семь против семи. Но был еще и решающий голос мэра – пятнадцатого члена в организации. Этот голос и определил мою судьбу на следующие девять лет.

Я приступила к работе управляющей делами мэрии, а Нина Михайловна набравшись опыта, в контакте с депутатами достаточно продуктивно работала заведующей организационным отделом городского Совета.

Не могу удержаться и не заметить, что в своей карьере я не раз переживала взлеты и падения, и сопутствующие этим событиям то косые взгляды в мою сторону, то горячие поздравления с крепкими рукопожатиями. Вот и на этот раз неожиданно много пришло в мой кабинет людей, пытавшихся шепнуть, намекнуть, что, дескать, моему возвращению в Белый Дом посодействовали именно они. Я улыбалась: эгоизм и лицемерие поразили еще далеко не большую часть игарского сообщества. А истинную дружбу я ценить умела. И вскоре случай сделать ответный ход судьба мне предоставила.

Войдет иголкой, выйдет лемехом
Немногим более месяца спустя в стране между Президентом России Б.Н.Ельциным и Верховным Советом возникло противостояние. В результате событий сентября-октября 1993 года, более известных сегодня как «Расстрел Белого Дома», в стране была ликвидирована вся структура советской власти, повсеместно распущены Советы народных депутатов.

Теперь безработной стала Нина Михайловна. Она нуждалась в защите и протекции, и по моей рекомендации Е.С. Сысойков взял ее на работу в администрацию города, несмотря на то, что она не имела высшего образования, необходимого для муниципальных служащих.

Работалось с удовольствием: мэр уже через несколько месяцев чувствовал себя уверенно. Руководители предприятий и организаций города вновь потянулись в мэрию – социальные проблемы своих коллективов без общих усилий не решишь. Началось строительство центральной электрокотельной, перспективно развивающийся город должен был быть переведен на электрообогрев. Впервые заговорили о переселении отработавших на Севере долгие годы горожан, и уже за первый (1993) год действия программы переселения в более комфортные климатические условия переместилось около 400 человек. Для сирот и ребят из неблагополучных семей в пустующей лыжной базе был открыт социальный приют «Забота». Один из закрытых из-за сокращения рождаемости детских садов был переоборудован под выставочный зал «Дома ремесел». В другом детском саду, через дорогу напротив, была открыта церковь.

Можно много перечислять, что было сделано «командой» Евгения Сысойкова. Оцените хотя бы тот факт, что в Игарке побывала правительственная комиссия, в результате ее работы принято постановление «О неотложных мерах государственной поддержки Игарки». Уезжая из города, председатель комиссии Сергей Николаевич Акатнов, начальник главка Министерства экономики России говорил: «У вас во главе города стоит очень хорошая команда способных и деловых людей, искренне болеющих за свой город. В целом ваша команда делает совершенно правильные вещи».

Цитирую его по книге Р.В.Горчакова «Удивительная Игарка» — ее создание – тоже инициатива мэра Е.С.Сысойкова.

Я работала заместителем главы города – руководителем аппарата, и горжусь, что причастна к формированию этой команды: Сергей Чистов, Марина Лапина, Ирина Пастухова, Алина Алмиева, Татьяна Моисеева, Надежда Логинова, Вячеслав Литвинов, Владимир Власов, Галина Бактеева, супруги Николай и Светлана Гормаш, Татьяна и Геннадий Бугаевы, Виктор и Светлана Гавриловы, Лев Евгеньевич Филиппов и многие другие.

У нас были со всеми и дружеские неформальные отношения, вместе мы встречали все праздники, готовили шуточные сценарии, в Новый год иногда в карнавальных костюмах. Дружили семьями.

Те, кто начинал в игарской мэрии в начале 90-х, быстро пошли в рост, достигли признания, и сегодня успешно работают в краевых органах власти: в администрации губернатора и его главных управлениях – финансовом и экономическом; краевом арбитражной суде, краевой избирательной комиссии, статистическом управлении, системе Росреестра.

Я же, как, впрочем, и моя «правая рука» Нина Михайловна – заведующая общим отделом, остались в Игарке и при двух следующих мэрах – Александре Злобине и Викторе Сибирякове. «Эпоха» каждого из трех названных выше городских руководителей заслуживает полновесного описания, и, возможно, мы еще что-то и расскажем об этом.

Пока же вернемся к концу периода моей работы в мэрии. В 2001 году я тоже получила повышение – мэром, теперь он назывался главой города, Виктором Сибиряковым была назначена заместителем главы города Игарки по взаимодействию с краевыми органами власти. Я переехала в Красноярск, возглавила представительство Игарской мэрии и в родном городе стала бывать уже в качестве командировочного лица.

На «кадрах» осталась Нина Михайловна.

Игла в стог упала, считай, пропала
Представительство администрации города располагалось в единственном кабинете рядом с комитетом по делам Севера и краевым управлением жилищно-коммунального хозяйства в административном здании на проспекте Мира наискосок от администрации края. В моем подчинении было два водителя и программист. В мои должностные обязанности входило присутствие на краевых совещаниях вместо главы города и сопровождение прохождения по властным кабинетам просьб и ходатайств администрации города. Я участвовала в немногочисленных по составу совещаниях в кабинете у губернатора края Александра Ивановича Лебедя, его заместителей Надежды Ивановны Кольба и Василия Юрьевича Кузубова. Была лично знакома со многими работниками администрации края, депутатами Законодательного Собрания. В краевой избирательной комиссии могла зайти практически в любой кабинет, так как за долгие годы моей работы председателем городской избирательной комиссии знала весь аппарат комиссии во главе с ее председателем Георгием Михайловичем Кострыкиным.

Трагические события с падением губернаторского вертолета, гибелью его и сопровождающих его лиц, как известно, привели к досрочным выборам губернатора Красноярского края.

Улетая из очередной командировки в Игарку, В.Е.Сибиряков поручил мне подобрать, как хорошо знающей игарские кадры, кандидатуру, что могла бы возглавить в Игарке предвыборный штаб одного из кандидатов – председателя Законодательного Собрания края Александра Усса. А уже на следующее утро мне перезвонили из штаба и предложили полететь в Игарку и самой возглавить этот штаб. Мэр не возражал, и я, оформив очередной отпуск, вылетела на Север.

Как известно, по результатам первого тура ни один из кандидатов не набрал нужного для победы количества голосов, и предстоял второй тур голосования. Я вернулась на рабочее место в Красноярск, отпуск закончился. Человек, которого я рекомендовала вместо себя для продолжения работы в штабе, заболел и не смог работать. В крае настаивали, чтобы вновь поехала я, пообещали для города определенные преференции на развитие социальной сферы. Мэр в телефонном режиме был недоступен. Я направила ему, по рекомендации краевого штаба, заявление с просьбой предоставить мне отпуск без оплаты как пенсионеру, предусмотренный вступившим в силу новым Трудовым Кодексом. Нина Михайловна подтвердила, что заявление мэру она по телефону прочла, отказа от него не поступило, я вылетела в Игарку.

На календаре было 13 сентября 2001 года. На Севере начинались туманы, и мне, как и остальным пассажирам рейса, пришлось заночевать в аэропорту Подкаменная Тунгуска. Только на следующий день к обеду я прилетела в Игарку. Мэр был рассержен, распоряжения на отпуск он не подписывал, по его словам, я самовольно покинула рабочее место, значит, совершила прогул, и должна быть за это уволена. Я передала ему мой телефонный разговор с Ниной Михайловной, сказавшей мне перед вылетом, что он не возражает против моего прилета. Вызванная тут же в кабинет, она неожиданно заявила, что якобы с моим заявлением она мэра не знакомила, следовательно, никакого согласия он дать мне не мог. Мой вопрос: «Тогда зачем ты мне так сказала?» так и остался без ответа.

Была создана комиссия по служебному расследованию, ее председатель мне заявила, что она якобы понимает, что я не прогульщик, но ей, матери-одиночке, надо еще кормить своего ребенка, поэтому она и поставила подпись под актом о совершении мной прогула. Доводы сотрудников краевого штаба кандидата на пост губернатора мэра не вразумили, а сам кандидат не мог в силу напряженного графика последних жарких предвыборных дней выбрать время для разговора с ним.

До сих пор не знаю почему, то ли все отказались это сделать, то ли сам мэр испытывал некие сладостные чувства, но запись в трудовой книжке о моем увольнении сделана им собственноручно.

Без топора — не плотник, без иголки — не портной
Суд по моему исковому заявлению о восстановлении на работе состоялся лишь спустя полгода. Все это время я, пытаясь найти ответ на вопрос: «За что?» вспоминала то один, то другой эпизод из совместной работы с мэром.

В 1997 году после завершения срока полномочий Е.Сысойкова, желающих участвовать в выборах уже было в четыре раза больше, чем при первом голосовании. Коллектив гидробазы и детской школы искусств назвал в числе кандидатов и меня. Я и бортмеханик вертолета А.Г.Злобин набрали в первом туре наибольшее количество голосов, вышли во второй тур. На третьем месте оказался первый заместитель главы Туруханского района, неизвестный доселе, Виктор Сибиряков. Голосовали совместно игарчане, светлогорцы и курейчане. Причем я лидировала по числу поданных за меня голосов в Светлогорске, а Сибиряков опережал меня в Игарке. Я не чувствовала своей готовности быть главой города, не имела экономической подготовки, поэтому кандидатуру свою сняла, позвонив Сибирякову и предложив свою поддержку.

Как известно, победил, а через полтора года был отозван избирателями с поста мэра Александр Злобин.

В администрации края спросили мое мнение, и я вновь назвала в качестве возможного кандидата Виктора Евдокимовича Сибирякова, хотя депутаты горсовета склонны были к моей кандидатуре. Но из-за сложной семейной ситуации, памятуя о полученных грязных письмах в свой адрес в период избирательной кампании по этому поводу, я вновь отказалась от этого поста.

С согласия депутатов В.Е.Сибиряков, принятый накануне временно исполняющей обязанности главы города Т.И.Гелюх на должность заместителя главы города, был назначен исполняющим обязанности главы, а через полгода избран главой города.

Помню, что именно мне, а не работающим заместителям по экономическим и социальным вопросам он поручил в первую же неделю работы подготовить обстоятельный доклад о социально-экономической ситуации в городе и озвучить его перед многочисленным десантом краевой администрации и представителей средств массовой информации, прилетевших чартерным рейсом в Игарку.

Я возражала, а он настаивал, что это должна сделать именно я, которой более, чем кому-то доверяют и в администрации края, и игарчане. Доклад этот потом дважды транслировали по местному радио, он действительно был воспринят как надежда на улучшение жизненных условий.

Еще не было сотовой связи, и он часто звонил мне из командировки в 11 ночи и был всегда удивлен, что я еще на работе. Он решал в крае проблемы выделения дополнительных средств на выплату отпускных и внеплановых рейсов для вывоза из города на отдых детей и отпускников, а я организовывала эту работу в Игарке.

Он решил, что надо создать в городе телевизионный вещательный канал, а я вместе с начальником финуправления Т.В.Моисеевой определяла, как быстрее запустить его в работу, приобретя по минимуму оборудование для вещания и получив в Москве все разрешительные документы. Еженедельно я стала автором и ведущей телепередачи «Мэрия информирует», рассказывая о принятых и подписанных им документах, совещаниях и мероприятиях во благо горожан.

Мысленно возвращалась и к частным событиям. Помню, как однажды Нина пришла к нам в дом накануне Нового года, и мы втроем: я, мой муж Володя и она, просидела за столом почти до полуночи.

Она стояла рядом со мной в больничной палате, когда привязанный к кровати ремнями мой муж не узнавал меня. Она помогала мне хоронить мужа. А несколькими годами раньше, когда мой отец умер в день ее рождения, она стала отмечать свой праздник в иной день.

Одно время мы жили в соседних квартирах: я этажом выше. Она звонила мне, когда ужин был готов, и только тогда я уходила из мэрии домой.

Вспоминала, как мы праздновали золотой юбилей Нины Михайловны. В фотошопе к обнаженному телу американской кинозвезды Дему Мур вмонтировали лицо юбилярши, и вручали победителям конкурса викторины «Кто лучше всех знает именинницу» сей портрет. На часть водочных бутылок наклеили этикетки с фото молодой Ниночки с тазиком постиранного белья, назвав водку «Михайловна». А во второй части вечера на столах появилась водка «Романович», где ее супруг в модных брюках клеш и с длинными вихрами как у Битлов, играл на гитаре. Опустошавшиеся бутылки мгновенно разбирались гостями на сувениры. Через год на мой юбилей подружки и мне устроили грандиозный праздник, накормив собственно приготовленными блюдами семьдесят гостей.

Она была намного ниже меня ростом, часто не могла дотянуться до вешалки, чтобы снять шубу, и мы, одеваясь, постоянно шутили по этому поводу, дескать, сколько можно…

Но вернемся к Сибирякову. Через два года работы, он неожиданно заявил, что якобы в высших краевых кругах ему рекомендуют выставить свою кандидатуру на пост главы Туруханского района на предстоящие выборы, и предложил мне поехать в Туруханск и возглавить там его штаб. Он проиграл эти выборы, и, может быть, как это всегда принято, искал виноватых не в себе…

За свое увольнение на Нину Михайловну я обиды не таила. Понимала, сколь малую роль она играла в его ближайшем окружении, где культивировались и росли «политики» иного толка, с твердыми внутренними установками на личное благосостояние, острыми локтями и низкими нравственными устоями. Тут не последует абзац с конкретными фамилиями, не только Бог им судья.

…Суд восстановил меня на работе, запись в трудовой книжке была признана недействительной, но в тот же день я подала заявление на увольнение. За единственный мой рабочий день ко мне обращался то один, то другой работник, пытаясь получить для себя юридическую консультацию, как правильно ему поступить в той или иной складывающейся для него неблагоприятной ситуации. За советом пришла и Нина Михайловна. Как и догадались, вскоре была подстроена ситуация и вынуждающая ее подать заявление. Не дожидаясь записи в трудовой, она написала заявление об уходе сама.

Иглой да бороной деревня стоит
В следующие выборы не получил поддержки у игарчан и Сибиряков, вынужден был уехать из города. Я работала на комбайновом заводе в Красноярске заведующей бюро по организации внутреннего распорядка в службе персонала, руководителями которой были Евгений Сысойков и Владимир Власов.

Боль от игарских событий понемногу утихала, когда мне вновь позвонила и предложила встретиться Нина Станкевич. По ее просьбе я и поддержала баллотирующуюся на пост главы Елену Кигене, плюсов по отношению к другим кандидатам у нее было на начальном этапе больше. Конечно, я надеялась, что вернусь вновь в мэрию, думаю, что и Нина Михайловна хотела еще поработать во благо города. Но у пришедшей к власти Елены Прокопьевны в отношении нас планы после избрания изменились.

Тогда же похоронив мужа, я думала, что уезжаю из Игарки навсегда. Но вездесущие подруги подсказали об освободившемся месте директора телеканала, Кигене на мое предложение согласилась. А я в шутку сказала: «Нинок, идем развивать телевидение. Ты будешь моим замом».

Так вот два года и проработали. Я фонтанировала идеями: в новостях появлялись сюжеты о юноше, пытающемся спрыгнуть с крыши пятиэтажного дома, о мужчине, роющем для себя подземелье, о лягушках, появившихся в прогреваемых мартовским солнцем лужах, о чем раньше не говорили. Сделали фильм о Е.П. Кигене « Сто дней власти», о главе Туруханского района «Приходите в мой дом», объявили конкурс на ведущего передач, всколыхнули весь город. В студии одновременно работали и штатные, и внештатные корреспонденты, выпускались разнообразные передачи. Начали изготовлять календари, ламинировать документы, делать таблички на памятники умершим. Нина Михайловна занималась выпуском передачи «Наши поздравления».

Но к концу второго года работы стало ясно, что вряд ли Кигене продлит со мной контракт, у нее начались разногласия с главой района, последняя хотела сделать телевидение районным. Я оказалась между молотом и наковальней.

Как-то на встрече с институтскими подругами, я посетовала, что вся моя жизнь стала представлять черную полосу. Одна из них Ольга Птухина сказал: — А ты неправильный вектор выбрала, ползешь вдоль темной полосы. Смени направление».

Занявшись телевидением, газетой, я открыла в себе потребность рассказать что-то интересное людям, но никак не думала, что пойду по этому пути дальше. Поэтому, когда меня уволила глава города, то вскоре приняла на работу глава района. Чтобы сегодня не говорили о Юрченко С.Г., по широте и разнообразию сфер деятельности, которые она умудрялась развивать, равных ей в районе нет. По ее инициативе и при поддержке я занялась информационной политикой и изданием книг о Туруханском районе. Иногда, конечно, консультировала главу района, давая оценки тем или иным персонам, причастным к событиям в Игарке.

Между тем там вновь были назначены выборы главы города. Н.М.Станкевич была назначена председателем городской избирательной комиссии, и думаю, что проявила какими-то своими действиями симпатии не тому кандидату, который в результате и был избран. Мало того, поехала на совещание в Красноярск без его согласия, и, говорят, даже выступила постфактум с критикой действий его штаба.

Об этом и о своих намерениях заменить директора телеканала и его заместителя мне рассказал в представительстве района глава города Сергей Азаров. Спросил совета, кого назначить директором. Я попросила оставить Нину Михайловну, вне рамок избирательной кампании она ключевой фигурой в информационной политике мэрии не была. Но мэр был непреклонен. Я хотела еще раз донести это до своей подруги, но она на встречу со мной прийти отказалась…

Сердитый недотрога живет в глуши лесной. Иголок очень много, а нитки – ни одной
Эта загадка о ежике приходит мне сегодня на память, когда я вспоминаю нашу последнюю с Ниной Михайловной встречу. Яркое весеннее солнце. Я стою в Красноярске на Енисейском рынке у витрины с кофе, и выбираю, что купить.

«Ой, смотри, смотри, какие смешные кролики. Да они живые», — слышу я знакомый голос игарчанки Маши Граицкой, поворачиваюсь, и неожиданно сталкиваюсь лицом к лицу с Ниной Михайловной.

«Девчонки, как рада вам», — говорю я, пытаясь обнять давнюю подружку. Нина же неожиданно с силой, несвойственной человеку небольшого роста, отталкивает меня, вырывается и отбегает в сторону. Я не могу прийти в себя и поддержать разговор с Марией, которая как всегда рада встрече со мной. Ведь нас столько связывает…

Я не хочу выстраивать параллели и делать исторические обобщения, почему случилось именно так и кто виноват.

Я не испытывала к ней чувства мести, и действительна была непричастна к ее увольнению. Я по-прежнему жду, что мне однажды снова позвонит разгадывающий кроссворд Романович и спросит: «Анатольевна, подскажи произведение Владимира Набокова из шести букв». А услышав ответ: «Берега», — удивится, откуда ты знаешь?!

В детстве мы играли в игру «Иголка, нитка и узелок». Играющие становились в круг, держась за руки. Считалкой выбирали иголку, нитку и узелок. Все они друг за другом то забегали в круг, то выбегали из него. Если же нитка или узелок отрывались (отставали или неправильно выбегали за иголкой из круга или вбегали в круг), то эта группа считалась проигравшей.

Выбирались другие игроки…



Читайте также:

Теги материала:
Оставьте свой комментарий

10 комм.

  1. says: юрий

    Славится дармоедами,прихлебаями,предателями,общественниками и прочими гадами Игарская земля(ИМХО)

  2. says: Шойхет Владимир

    C большим интересом обращаюсь к Вашим материалам об Игарке. Пару строк в дополнение, может будет Вам или вашим читателям интересно. С Евгением Сысойковым мы когда-то работали в Игарском речном порту, где он, видимо после гидробазы, работал поначалу на плавкранах, а потом линейным судоходным инспектором Енисейского пароходства. Хорошо помню собрание на плавзаводе по выдвижению очередной кандидатуры в депутаты от нашего коллектива и вот тогда путем самовыдвижения, Евгений предложил свою,альторнативную администрации порта, кандидатуру в депутаты, которую мы поддержали большbнством голосов. Пожалуй с этого начался его путь на верх!

  3. says: Борис

    Спасибо, читал с большим интересом, хотя от Донецка до Игарки — «дистанция огромного размера». Почему-то надеюсь на благоприятную оконченность истории. Все будет хорошо, как говаривала Верка Сердючка: добрый характер у обоих женщин.

  4. says: Ирина Тельных(Макурина)

    Валентина Анатольевна,я прочитала всё до конца.Я не знаю,всей подробной истории,но мне бы хотелось положительного разрешения этого вопроса.Я думаю Вам с Ниной нужно встретиться и очень откровенно поговорить.

  5. says: Елена.

    К сожалению, так бывает в жизни: «что имеем — не храним, потерявши — плачем».

    1. says: Ирина

      Иру Мустаеву вы угадали правильно! Лучшие пионеры Игарки вошли в историю! Пишите Ире лично!

  6. says: Татьяна Баландина

    Я тоже за открытость, за ясность, встреча нужна, вопрос лишь времени..

  7. says: Дроздова Л.С.

    Валя, спасибо за память нашей молодости. Какая была интересная работа пионервожатой в школе №7.С каким азартом мы соревновались между школами. Валя, а на работу ты меня принимала. Макурина Н.М. — лучше пусть живет воспоминаниями о ваше дружбе .Но вам решать.

Leave a comment
Leave a comment

Ваш адрес email не будет опубликован.