Повесть «Кража» — не единственное художественное произведение Виктора Петровича Астафьева об игарских детдомовцах. В первых своих рассказах «Гирманча находит друзей» и «Жил на свете Толька» в сюжетах описан всё тот же приют и героями являются подростки с искалеченными сиротскими судьбами.
Пришло время Великой Отечественной войны, и потянулись в краевой центр пароходы с теми же самыми не успевшими повзрослеть сиротами – реально существовавшие люди и герои художественных повестей и рассказов. Водитель Коляша Хахалин из повести «Так хочется жить», написанной в январе 1995 года, и карасинский парнишка, от лица которого ведётся повествование в рассказе «Тельняшка с Тихого океана», завершённом в 1985 году. То и дело в текстах у прозаика появляется то небольшое уточнение, связанное с получением первого опыта «однажды в посёлке-городе, далеко-далеко на севере стоящем», то вдруг, вперемежку с военными эпизодами врывается на страницы книги обширное повествование бытовых сцен жизни ссыльных в Игарке, ребячьих игр, разборок и атмосфера той несправедливости, которая сопровождала героев в раннем довоенном возрасте.
Так избитый старшиной Растаскуевым Коляша Хахалин «как всегда после потрясения, вспышки в детстве ещё приобретённого психоза болел всем телом, страдал чувством покинутости» и вспоминал «свою прошлую жизнь, такую ещё короткую, однако очень насыщенную жизнь» на Енисейском Севере, куда под конвоем в средине тридцатых плыла в неизведанное его семья.
Не давало убелённому сединами прозаику возможности забывать сиротское детство и чувство локтя сплотившихся и надеявшихся только на себя и взаимовыручку друг друга таких же, как он, бедолаг, не только не утихающая память, но и письма друзей детства, раскиданных по всему свету, но искавших и нашедших его.
Один из друзей по переписке Василий Андриянович Баяндин. Три его письма к другу детства и две телеграммы хранятся в личном фонде писателя В.П.Астафьева в Красноярском краеведческом музее.
Василий из многодетной семьи, обосновавшейся в станке Плахино севернее Игарки. Он — младше Виктора на два года, в интернате жил только во время учёбного года, возвращаясь на лето домой. На фронт был призван в самом конце войны – 20 мая 1944 года. О себе он рассказывал так: «Пароход «Мария Ульянова» шёл по Енисею из Игарки, и собирали на него всех парней 26-го года рождения. Потом география была такая: Красноярск – Новосибирск — Воронеж, где я закончил школу радиоспециалистов. Попал туда потому, что было семь классов образования. Дальше – фронт. Войну закончил в Берлине. Ранить меня успело за это время. Закончил службу только в 1950 году». («Здесь живёт семья российского героя», газета «Маяк Севера» 1990 год).
Василий стал геологом, уехал на Север, в Норильск, потом в составе экспедиции работал в Бору. О том, что он вернулся с войны живым, в Игарке не знали. На старом мемориале Победы в Комсомольском парке он числился погибшим.
Размышляя сегодня о том, почему, как минимум, трое друзей Астафьева стали геологами, нахожу истоки всё в том же детстве – стремлении к уединению, поближе к природе, подальше от общества.
Ох, и непростые, непримиримые, не терпящие несправедливости, были наши герои. Вот и в интервью туруханским журналистам спустя почти полвека после Победы не молчит ветеран, говорит о наболевшем: «Да, времена! Иностранцы смеются — победители, а живём хуже всех! Стыдно так жить! Работать! И где только берут такие расценки, по которым мы работаем? Кто так неблагодарно оценивает наш труд?»
Ведь должен же по возрасту к этому времени В.А.Баяндин уже быть на пенсии, и был, но три года отдохнул и вновь пришёл на производство: скучно без общения с людьми, без работы, тянуло к железкам, солярке, машинному маслу. А начав работать, не за себя, за страну переживал: что творится, что происходит?
Такими были наши отцы, не умевшие сидеть ни дня без работы, ценившие дружбу и всё святое, что с ней связано.
Астафьев, судя по первому письму, сам нашёл Василия Баяндина, узнав от друзей его экспедиционный адрес, тут же написал в посёлок Бор Туруханского района. К сожалению, текста письма не сохранилось, судим о его наличии лишь косвенно. Ответ не замедлил быть отправленным, датирован он 29 ноября 1981 года.
«Здравствуйте, дорогой Виктор Петрович! С поклоном к Вам Василий. Письмо Ваше получил, за что сердечно благодарен. Очень ожидал Вас на Борскую землю, но обстоятельства распорядились не в нашу пользу, будем надеяться, что время идёт нам навстречу.
Вот уже шестой год работаю в Борской геофизической экспедиции, слесарю в мех. мастерской, до этого — на дизельной электростанции экспедиции. Прошлый год в январе летел из Иркутска в Бор сутки, был в Красноярске, не смог вам позвонить: шипел как старый граммофон, пропал голос, который итак в общем писке не слыхать.
В декабре собираюсь в Игарку, там у моих сестёр гостит мама, надо повидаться, а то обвиняют меня в сыновней непочтительности, отпуск льготный как старому солдату, в две недели длиной.
Ещё намётка на лето побывать в деревне моего детства в Плахино ниже Игарки 60 км. Совместить бы эту поездку с Вашей, Вы ведь тоже собираетесь в Игарку.
Вчера по телевизору видел режиссёра и двух юных артистов, которые создали или создают фильм по Вашей работе «Звездопад». Торжественно рад за Вас.
Прими поклон от жены Валентины и отрока моего Таньки. Обнимаю вас крепко, с уважением Василий. Всего доброго и хорошего Вашей семье и близким. Бор. 29.11.1981».
Короткое и ёмкое на события письмо. Вновь написано уважительно к адресату, с обращением на «Вы». Лишь однажды в конце, как бы вскользь на «Ты», и вновь с восхищением и уважением – «Вашей семье и близким».
Сколько ни звали писателя друзья детства непременно приехать к ним в гости, не у каждого получалось заполучить к себе хоть и на время дорогого и уважаемого гостя. Думается, не только в занятости было дело. Не хотелось любителю охоты, рыбалки и природы Виктору Астафьеву ехать для встречи в пыльный город, а вот на Енисей, в Эвенкию, или на Подкаменную Тунгуску, в посёлок Бор – другое дело. Себя впечатлениями подпитать и с друзьями встретиться. Так и на лето 1982 года Астафьев планировал побывать в Бору, писал об этом в город Кстово Горьковской области поварихе детского дома Улите Елизаровне Черных: «Нынче совсем уж скоро я полечу на Нижнюю Тунгуску, к Васе Баяндину (он работает в экспедиции механиком)».
И как только прошёл Енисей, прихватив с собой переехавшую на постоянное место жительства в Сибирь из Вологды Марию Семёновну, Астафьевы взяли и купили билеты на самолёт до аэропорта Подкаменная Тунгуска – навестить в посёлке Бор друга детства Василия Баяндина.
Впечатлениями о той поездке Астафьев поделился с литературным критиком Валентином Яковлевичем Курбатовым в письме 21 июня 1982 года: «Мы с Марьей Семеновной взяли да и махнули на самолёте в посёлок Бор, к другу моего детства. Он – работяга. Из сохранившихся работяг – с совестью, с угловатостью, даже с умом. Вокруг него такие же, весь Север прошедшие мужики. Он, Вася, специально к нашему приезду взял отпуск и на своей моторке покатал по хорошим местам.
Мы даже переночевали на Осиновских порогах – а это уже на всю жизнь. Место неописуемой красоты и величия, рыба, пусть и мелкая, ловилась беспрестанно, даже Марья наловила штук по двадцати, а браконьерщики попотчевали нас и свежей дивной стерлядкой. Чтят они автора «Царь-рыбы» за правду-матку, за то, что «борется» он!… Пробыли недолго (…)
Потянуло меня после той великолепной поездки заглянуть в рукопись романа. Заглянул. Просидел до двух часов ночи, увидел бездну ждущей меня работы, и появилось: может, бросить? Бросал же! И вот с этим настроением сейчас всячески борюсь, а бороться трудно, в голове масса приятственных рассказиков про рыбалку и про дорогих мне людей. Может быть, они более нуждаются быть запечатлёнными, чем те, которых я лишь наметил в рукописи? Эти, мной любимые люди и виды, как живые передо мной, не надо их ни выдумывать, ни надсажаться! (…)». (Астафьев В.П. Нет мне ответа… Эпистолярный дневник 1952-2001, стр.330-331)
И совершенно неожиданно, но в свойственной ему манере заводилы и гуляки заканчивает послание Курбатову вот таким пассажем: «P.S. Ах ти, ах ти, бес так вокруг и вертится! Так и тянет к лёгкой жизни, к воровству, к плутовству и духовным прегрешениям. А ты вон подвигов требуешь! И тоже духовных. Может, плюнуть на тебя и поддаться бесу?! Ах ти, ах ти, а тут лето, ягоды поспели, грибы наросли, рыба клюёть… бабы ходють кругом, жопами вертють! Ведь зачем-то они имя вертють же? Как ты думаешь, зачем?»
Вот такой неподдельный оптимизм, жажда жизни и игривость после поездки на Подкаменную Тунгуску. А Василий заманивает уже и на подлёдный лов.
«Здравствуйте, Виктор Петрович, Мария Семёновна! С поклоном и наилучшими пожеланиями здоровья и успехов в труде всё моё семейство.
Письмо Ваше получил, сердечно благодарен, спасибо за информации о друзьях детства. Жизнь и работа проходят как и прежде там же и так же. Для разнообразия занимаюсь подлёдной ловлей налима на самоловы, благо не очень преследуют. К тому же неплохо для разнообразия стола, и у налима, конечно, свежего есть свои достоинства. Зима тёплая, и очень много снегу, редкий день, чтобы не подвалил. С ружьём не хожу, дичи близко нет, деревня шумна, (аэродром). Выбирай время, приезжай, да что тебе его выбирать, оно у тебя под рукой, не привязан ведь к станку и сохе.
Проведём где-нибудь в Тунгуске день другой в избушке или палатке. О решении своём напиши. Осинушкин снова у нас уезжал в Норильск. Валентина специально летала за ним. Большой привет от Кочана. Скоро ему доделают квартиру, привезёт семью.
До свидания. Обнимаю. Будьте здоровы. С поклоном. Василий. 15.02.1983 Бор»
Как видим, не только Курбатову, но и в Бор Астафьевым было направлено письмо с впечатлениями от поездки. Но текст его пока нигде не обозначился, как и нет ясности, ответил ли Астафьев на приглашение побывать вновь в Бору.
Известно, что Астафьев плыл на Север несколько раз по Енисею – до Туруханска и Игарки, возможно, при этом давал телеграммы, приглашая во время кратковременной остановки в Бору на встречу, и они виделись во время стоянок теплохода, но точных подтверждений этому я не нашла.
Баяндины посылали в Академгородок телеграмму в апреле 1984 года: «Поздравляем славным 60-летием. Сердечно желаем крепкого здоровья, успехов в труде. Обнимаем. Василий». В сентябре 1989 года поздравили с присвоением В.П.Астафьеву звания Героя Социалистического Труда.
В это время, как бы отвечая всем, кому не смог ответить лично, Астафьев говорит корреспонденту дивногорской газеты «Огни Енисея»: «Был и всегда буду благодарен моей сибирской земле, родному Енисею за ту живодышащую красоту, что запала с детства в моё сердце и память. Низко кланяюсь землякам за науку понимать и ценить человеческую доброту, быть непримиримыми ко всякому злу, уметь прямо смотреть правде в глаза и говорить всё, что на сердце лежит где угодно и кому угодно». («Река жизни В.Астафьева», стр.297. Дивногорская газета «Огни Енисея» 01.05.1984)
Апрелем 1986 года датировано последнее, хранящееся в краеведческом музее письмо из таёжного посёлка: «Здравствуйте, Мария Семеновна, Виктор Петрович! Здоровья Вам, благополучия, успехов в труде. Вот уже как год, живу как в коммунизме, не работаю, ушёл в отставку. Временами скучновато, но есть небольшой двор, где можно успокоить трудовой пыл. Супруга где-то в Ессентуках, полощет водичкой утробу. Алёшка, друг мой, в Норильске у родителей, был в декабре у него в гостях, так целую неделю он не отходил от деда, хотел забрать его к себе, мать не дала. На лето постараемся взять его, если отдадут.
Виктор Петрович, если выберете время, может, приедете на денёк – другой, кстати, Вы обещали. Если сиё будет возможно, сообщите заранее. Будьте здоровы. С уважением. Василий. 24.04.1986. Бор»
Известно, что, в конце концов, Баяндины перебрались из Бора в Красноярск, по крайней мере, мне так сказали, когда я интересовалась судьбой земляка, будучи в Бору в командировке в 2010 году.
Его уже нет в живых. Но у него есть дочь Татьяна: она живёт в Норильске, или Красноярске. Вероятно, в цитированном выше письме идёт речь о внуке Алексее. Хранятся ли у них письма Виктора Петровича Астафьева другу детства, хотелось бы знать, и, главное, прочесть их всем вместе, узнать, что волновало в тот момент писателя, о чём сокровенном он мог поведать только близкому ему по бунтарскому духу человеку и надёжному другу. Читайте Астафьева!
На снимке: Василий Андриянович Баяндин (слева) на встрече с писателем в Бору.
