Минувший 1931 год стал поворотным в истории Игарки, она получила статус города краевого подчинения, каких не так уж было и много в границах административного образования.
Знаковым для игарчан станет и нынешний год, это случится в декабре 1932 года. Но прежде, чем назвать это событие, расскажем о других известных нам, тоже весьма важных и, главное, — созидательных мероприятиях. Начнём с того, что в городе уже сформирована власть в лице депутатов городского Совета и городского комитета ВКП (б), который по действующей тогда Конституции СССР был высшим органом власти на месте. Для горкома партии оперативно действующим органом было бюро, а у депутатов – Президиум городского Совета.
8 января 1932 на своем заседании Президиум горсовета заслушал доклад по итогам выполнения плана промышленного и гражданского строительства за 4 квартал 1931 года. Программа первоочередного строительства не была полностью выполнена. Причины этого лежали на поверхности: короткое полярное лето, слабо организованный рабочий потенциал, отсутствие необходимых строительных материалов. И всё-таки неукротимая воля руководителей, энтузиазм ещё только формирующегося рабочего коллектива, и простое природное желание человеческого организма укрыться, согреться, насытиться заставляли первостроителей Игарки в жёстких полярных погодных условиях зимы возводить здания и готовить лесной экспорт для отправки его за границу.
Первоисточников, на которых мы основываем наши информационные сообщения, увы, в этом году намного больше не стало: может быть, и было в своё время, просто, не сохранилось с годами. Мы смогли просмотреть только журнал «Советский Север», начавший выпускаться комитетом Севера при Президиуме ВЦИК в Москве, газету «Красноярский рабочий» и отдельные материалы других краеведческих источников.
Ежемесячный научно-общественный журнал «Советский Север» выходил под патронажем Петра Гермогеновича Смидовича (7 (19).05.1874-16.04.1935), председателя Комитета Севера.
Сам он в Игарке не бывал, но удостоился чести того, что одна из первых, построенных в нашем городе улиц, стала носить его имя. Случилось это уже после его смерти, в ознаменовании заслуг перед северянами. Умели наши предки быть благодарными.
Именем Алексея Кожевникова улица в Игарке не названа, но и он оставил свой глубочайший след в истории нашего города, написав первый художественный роман о его строителях — «Брат океана». О романе подробно расскажем тогда, когда он выйдет из печати — в 1938 году, а вначале о том, как впервые Алексей Кожевников очутился в Игарке.
Начинающий московский писатель Алексей Венедиктович Кожевников (06 (18).03.1891 – 05.01.1980) много путешествовал по стране. На самолёте «Дорнье-Валь» он вместе с группой геологов пролетел по маршруту «Красноярск — Подкаменная Тунгуска -Туруханск – Игарка –Дудинка».
Путевой очерк «По нижнему Енисею и Таймыру» был опубликован в шестом номере «Советского Севера» за июнь 1932 года.
С небольшими сокращениями, касающимися пребывания на других точках посадки, приведём здесь впечатления автора об Игарке:
По нижнему Енисею и Таймыру
«Игарка. Город — свеча. Город, где в одно, нечто очень терпкое смешались запах сосны, болота, гниющих грибов и человеческого кала. Четыре года назад на месте нынешней Игарки, в которой теперь около тринадцати тысяч населения, три лесопильных завода и сотни домов, лежало непролазное болото, поросшее редким и чахлым полярным леском. На противоположном берегу Енисея неприкаянно и сиротливо торчал маленький (в несколько домов) Игаркин станок, выросший из Егоркиного зимовья, переименованного туземцами в Игаркино. (Мой комментарий – именно от А.В.Кожевникова пошла эта художественная легенда о вымышленном первожителе – Егорке — Игарке. Передаётся она и поныне, хотя никакого реального насельника тех мест Егора так установить историкам не удалось. Смотри мой очерк «Как и Москва, Игарка названа по реке, на которой она стоит».)
Но пришли люди, для которых нет неприступных крепостей, и вырос город, как гриб после тёплого дождя.
Игарка, несомненно, самый оригинальный из всех городов СССР, а возможно, что и всего мира. Трудно придумать образ, который бы подходил к её своеобразному и глубоко индивидуальному облику. Один из спутников назвал её свечей. (Мой комментарий — здесь и далее сохранён авторский текст). «Подсунь спичку, и сгорит до тла, как свечка. Другой определил, что Игарка – это организованное дерево. Действительно, здесь над всем господствует дерево, вернее, здесь сплошь дерево, стихия дерева.
Дорнье-Валь спустился в Медвежьем логу около складов экспортного леса. Чтобы попасть в город, нам пришлось итти через эти склады. Гладкая, сделанная из половых досок дорога, полотном в шесть – семь метров ширины убегала вперёд к группе высоких деревянных строений. По обеим сторонам поднимались желтоватые, точно сгустки солнца, кладки теса, лафитника, брусков и брусьев. Мы шли по главной улице лесного склада, именуемой по-игарски «Порт-стрит». Вправо и влево от Порт-стрит разбегались поперечные авеню, каждая с целой системой переулков и тупиков.
Этот склад, распланированный с точностью ответственного чертежа, жил шумной и многообразной жизнью. По деревянным настилам на автомобилях-лесовозах, на четырёхколёсных и двухколёсных тележках безостановочно катились новые массы леса и укладывались подъёмными кранами в стандарты.
Лес был строго подобран по длине, ширине, толщине, казалось, что и по цвету. Сколь старательно не разыскивали мы брак, но ничего не нашли, ни синего пятна, ни щербинки, ни задиринки. Вход инвалидам был строжайше воспрещён на территорию склада. Неумолимый лозунг «Догоним и перегоним» стоял при въезде в склад и отшвыривал всё, что противоречило ему.
Порт-стрит привела нас к лесопильному заводу № 2, самому крупному в Игарке. Завод оборудован новейшими шведскими машинами. Нужно сказать, что это очень стройный механизм, где весь процесс обработки дерева проделывается механической силой. Людей по сравнению с производительностью завода очень немного. Путь бревна до разделанной экспортной древесины длится всего несколько минут. Движется завод паром. Топливом служат отходы производства: горбыли, рейки, обрезки, так наз. макаронник, который пропускается через автоматическую лесорубку и из неё попадает прямо в топки.
Сразу же от завода начинается собственно город. Он вытянулся несколькими линиями, примерно по километру длиной берегом Енисея. Он весь выстроен из дерева (в Игарке ни одного каменного дома), самые старые дома всего только три года назад вышли из рук плотников, среди них нет ни одного потемневшего, либо покосившегося, — и это придаёт Игарке удивительно привлекательный и бодрый вид. Большинство строений одноэтажные, но рядом с ними всё чаще вырастают здания в два, три и даже четыре этажа. Последнее лето (32 года) особенно много дало крупных зданий. Из них нужно назвать клуб и дом ИТР.
Эти деревянные дворцы – гордость Игарки и чей-то риск.
Игарка вызывает целый ряд недоумённых вопросов: почему все здания из дерева, а не из более долговечного материала, как железобетон и кирпич? Разве Игарка, так бурно расцветшая за три года, уже собирается умирать? Почему улицы, и между прочим, главная, покрыты деревянными помостами, а не замощены хотя бы булыжником? Почему ничего не делается, чтобы осушить болото? Вся Игарка стоит на болоте, оно киснет вокруг зданий, под помостами, которым покрыты улицы.
Игарка живёт и строится на вечной мерзлоте, и от этого все её особенности и странности. В Игарке в самую жаркую пору года верхний слой земли оттаивает на метр. Под ним лежит вечно мёрзлый слой. На первый взгляд может показаться, что вечная мерзлота – величина мёртвая и неизменная. На деле же это не так. Она живёт и подчас очень интенсивной жизнью, которая постоянно угрожает человеческим сооружениям. Напомним несколько фактов, которые обычны в Забайкалье, где есть мерзлотные районы. «Шляется насыпь» — то есть насыпи железных и шоссейных дорог становятся как бы живыми и начинают передвигаться. «Телеграфные столбы загуляли» — столбы, врытые в вечную мерзлоту, вдруг выходят из своего вертикального положения. Здания очень неважно чувствуют себя на мерзлоте, обычно они неравномерно оседают, что влечёт за собой не только порчу дверей и окон, но грозит и обвалом.
Вообразите, что мерзлота вздумает погулять, и что же получится с каменными домами?! Вечная мерзлота – идеальный водоупорный горизонт, она не пропускает вглубь себя ни единой капли воды – вот почему весь наш север, начиная от Туруханска, находится под сплошным покровом болот. Осушить, даже на таком небольшом участке, какой занимает Игарка, если даже и возможно, то настолько трудно, что пока предпочитают бороться другими средствами: для зданий изобретают новые виды фундаментов, улицы покрывают помостами.
Если случится быть в Игарке, непременно зайдите в мерзлотный домик (станция по изучению вечной мерзлоты), и вам расскажут там интереснейшую поэму. (…)
В Игарке я был дважды: в июне и сентябре. В июне она имела облик сплошного лесопильного завода и лесного склада. В сентябре это был подлинный морской порт. Колыхались десятки океанских пароходов на стремительных водах Енисея. Они дённо и нощно грузились. Нагруженные медленно уходили, дружески прощаясь с гостеприимными берегами. Реяли самых разнообразных цветов и рисунков флаги. На берегу можно было встретить всё разноязычие западно-европейских народов. Сама Игарка истекала лесом, в противоположность тому, как в июне она пухла им. Из склада, сложенного так тщательно, будто это делалось навеки, лес бурным потоком катился к Енисею и исчезал в просторных утробах пароходов. Ночами над Игаркой сиял млечный путь электрических ламп. И тогда думалось о многом, особенно о коллективной мощи трудящегося человечества.(…)»
Замечательный текст. Сочный, художественный язык. Красочная картина – Игарка первых лет существования вдохновляла писателей на создание полномасштабных литературных произведений. И повести и романы не замедлили появиться. Вскоре об этом расскажем.
Пока же стихотворение, датированное этим годом.
Полярный порт
Где налегает волна
на отлогий плес,
где даже у берега
море взволнованно дышит,
где шквал так недавно
шхуны разделывал в лоск,
теперь отыскали
в Игарской протоке
затишье.
Туда, где море
на звонких клавишах льда
играет предбурье –
экзотику диких прелюдий, –
сегодня приходят,
тревожа сиренами даль,
штурмуя стихию,
упорно и планово люди.
Советская стройка!
Веселый арктический порт!
Над берегом тундры –
звонкая радость лебедок.
Здесь покорен
суровый полярный простор,
и лапы бурунов
в затишье
не трогают лодок.
На рейде –
стоянка
ободранных льдами судов,
прошедших сквозь бури
и стены слепящих туманов, –
цветут вымпела
далеких чужих портов
и трубки дымят
у откормленных капитанов.
Английский «кэп»
под гнетом тяжелых дум
следит за погрузкой,
на берег уставясь косо,
а лихтер советский
кладет в английский трюм
охапки румяных,
душистых таежных досок.
Зажал англичанин в пальцах
тяжелый чубук…
Он был на Аляске,
он знает богатства Канады.
Но он поражен, что здесь
вырастает вдруг
арктический порт –
«советское Эльдорадо».
Он много плавал,
этот дородный «кэп»,
в погоне за счастьем
прошел он «мудрую» школу.
«Кто думает, Север – пустыня,
тот просто слеп.
Cood dam!
Этот воздух чист
и звонок, как доллар».
У них – миллионы свободных
английских рук…
А здесь работы хватает
не только для русских, –
забыл северянин
у берега свой каюк, –
графит добывает
в копях Нижней Тунгуски.
Разбужена тундра.
Разбиты столетья, когда
купцы-мореходы
шарили Север на ощупь.
А мы приходим сюда,
как весной большая река, –
врываясь в простор
молодой растущею мощью.
Омск, 1932 г. (Озолин Ян. Ночное солнце. Омск: Омское областное издательство, 1935)
Вернемся к прозе.
Под особый свой надзор журнал «Советский Север» берёт развитие сельского хозяйства на Крайнем Севере. Назовём некоторые материалы: «Сельскохозяйственные опыты в Игарском совхозе Комсеверпуть за полярным кругом» Новосёлова, Делемана, Крупина, и «Картофельное хозяйство на Енисейском Севере» А.Новоселова.
Невозможно полностью привести здесь довольно обширные очерки, повествующие об исследованиях, сделанных на основе наблюдений за посадками в вечномёрзлом игарском грунте, но вот интереснейшие факты, свидетельствующие о том, что растениеводством и возделыванием сельхозкультур занимались ещё и до начала строительства города, не привести я не могу.
Картофельное хозяйство на Енисейском Севере
«(…)
На 1932 год в Игарском совхозе намечено к посеву 25 га картофеля. (…)
В станке Ангутихе несколько лет подряд занимался посевом картофеля гр. Давыдов, с 1927 года посевы уже не проводились за отсутствием семян.
На станке Курейка (66о 30’) систематически занимался огородничеством гр. Тарасеев. Ежегодно он производит посадку картофеля и получает хороший урожай: в 1927 году было посеяно 32 кгр., и урожай получился около 327 кгр.
На станке Денежкино (66о 38’) огородничеством занимался в течение 3-4 лет административно-ссыльный гр. Попов. В 1928 году им было посеяно 1 ведро картофеля и снято 11 вёдер. В 1929 году было посажено 4 ведра и собрано 11 вёдер, то есть столько же, сколько уродилось в 1928 году с 1 ведра. Объясняется это чрезвычайно дождливым летом.
На станке Карасино (66о 54’) заслуживает внимания огород гр. Селивановой, которая занимается огородничеством более 10 лет. В 1928 году ею было посеяно по унавоженной почве 65 кгр картофеля, а снято урожая 393 кгр.
На станке Полой, по словам местных жителей, картофель неоднократно разводился административными ссыльными и давал хорошие результаты. Сами полойцы особого интереса к огородничеству не проявляли, и так как в момент обследования адм. ссыльных там не было, то и огородов не оказалось.
На станке Сушково (67о06’) последний раз картофель засевался в 1924 году гражданкой Салтыковой (по китайскому способу) и из ведра картофеля урожай был снят в двадцать вёдер. Посадка прекратилась из-за отсутствия семян.
На станке Игарка (67о 20’) в 1923 году был произведён посев картофеля гр. Поповым, было посеяно 2,5 ведра и снято 5 вёдер. Причина плохого урожая, по мнению Попова, заключалась в том, что огород находился в тени.
На станке Носовой (67о 40’) и Плахино (67о 56’) также отмечены посевы картофеля.
На станке Потаповском (68о 41’) в 1928 году в небольшом палисаднике были посажены, между прочим, три картофелины, из которых выросли 15 крупных картофелин и несколько мелких зародышей.
Об огородничестве в более северных районах собрать сведений не удалось, но всё же из приведённых примеров можно сделать вывод, что картофель заходит на север довольно далеко» (…). (Журнал «Советский Север», № 6 за 1932 год, статья агронома А.Новосёлова «Картофельное хозяйство на Енисейском Севере», стр.69-73)
Грандиозные планы были у Комитета Севера и по развитию заполярных транспортных магистралей. Предполагалось провести изыскание по строительству железной дороги Игарка –Дудинка — Норильск. И это было далеко не случайно, сегодня, может быть, и подзабылось, но именно Игарка принимала деятельное участие в строительстве Норильска с его первых дней. Из Игарки направлялись готовые строительные детали для сбора первых домов, в нашем морском порту формировались караваны на реку Пясину с механизмами, строительными материалами, рабочей силой и продовольствием для строящегося горно-металлургического комбината и города.
Комитет по Северу планировал также построить зимник Игарка – Дудинка и организовать катерное сообщение Игарка – Гольчиха – Диксон.
Повторюсь, что всего единичные номера журнала имеются в наличии в Красноярской краевой научной библиотеке. Полагаю, что и в других, выпущенных в тридцатые годы, но безвозвратно утраченных, немалое место отводилось Игарке.
В июле 1935 года Комитет Севера, или, как он правильно назывался — Комитет содействия народностям северных окраин при Президиуме ВЦИК, был упразднён. Часть его функций перешла к Главному управлению Северного морского пути при СНК СССР. ГУСМП стал выпускать журнал «Советская Арктика», в первые годы его издания «наш город» присутствовал почти в каждом его выпуске. Расскажем, но всему своё время.
В одном из сообщений в журнале «Советский Север» читаем о том, что флот вновь образованного Енисейского речного пароходства отказался везти в Игарку скот – запас мяса на зиму. Этим вынужден был заняться флот Комсеверпути:
«28.1Х пароход КСМП «Партизан Щетинкин» вернулся из Новосёлово в Красноярск с караваном судов, загруженным живым скотом, предназначенным для снабжения Игарки.
Пристань Новосёлово находится на 217 км выше Красноярска, на мелководном участке реки Енисея, где флот КСМП не плавает.
Крайняя необходимость вывоза скота и отказ Госречфлота выполнить эту перевозку вследствие сильного обмеления русла реки вынудили КСМП отправить в Новосёлово глубоко сидящий пароход «Партизан Щетинкин», с большим риском затормозить суда на мели и сорвать завоз скота в Игарку. Благодаря энергичной работе команды парохода под руководством капитана товарища Меркушова рейс выполнен блестяще. Игарка будет зимовать со свежим мясом».
Я уже ранее говорила о том, что из-за отсутствия рефрижераторного флота, мясо для питания в Игарку доставлялось живьём.
Сообщается в выпусках журнала и об итогах Карской операции 1932 года: «Последние три парохода «Тира», «Маргам Абей», «Скотвик» и советский лесовоз «Искра» вышли из Игарки с пиломатериалами 30 сентября. В Карской операции участвовало 28 советских и иностранных пароходов. План перевозок северным морским путём выполнен на 101 процент».
В начале 30-х годов выпускался и журнал «СССР на стройке». В его 11-ом номере есть
очерк журналиста А.Александрова «Игарка, полярный порт». Его текст хранится в моём личном архиве, однако, на мой взгляд, в нём ничего для моего читателя нового и оригинального не содержится: обо всём мы с вами уже прочли и в других источниках. Поэтому, только упомяну об этом, как факте публикации.
А теперь вернёмся к подшивке газеты «Красноярский рабочий», где тоже совсем немного информаций этого года.
Вот в номере от 18 мая интересная информация о перелете знаменитого летчика Бориса Чухновского.
«В Красноярск прилетел Б.Г.Чухновский. Он держит путь на Игарку. Самолёт, на котором летит Чухновский, снабжён тремя моторами мощностью каждый по 310 лошадиных сил. Цель полёта – исследовать воздушную трассу для установления в дальнейшем регулярных полётов между Москвой и Игаркой. В этот рейс самолёт доставит в Игарку группу работников комсеверпути, почту и грузы.
Самолёт летел по маршруту: Москва – Нижний Новгород, Казань, Свердловск, Омск – Новосибирск – Красноярск».
2 июня в газете опубликована заметка о проекте строительства графитовой фабрики в Красноярске.
В Красноярске должна быть построена графито-размольная мельница
В Красноярск вывозится с Курейских и Тунгусских рудников большое количество графита, которое направляется в естественном виде преимущественно Перервинскому графитовому заводу.
В этом году должно поступить до 30 тысяч тонн графита, но отправка его в сыром виде не выгодна, к тому же переработанный графит нужен у нас в Сибири. В частности Кузнецкому металлургическому заводу необходимо в этом году до восьми тысяч тонн размолотого графита.
Перед комсеверпути явилась необходимость перемалывать максимальное количество поступающего графита в порошок, для этого нужно построить мельницу. Строить мельницу надо быстро, ведь в начале августа поступят первые партии графита.
В ближайшее время на правление КСМП должен поступить проект мельницы и оборудование.
Горсовет должен отвести участок для постройки мельницы и склада графита. Потребуется площадь не менее 3 га.
Выработка графита из года в год должна увеличиваться, в Красноярске будет построена карандашная фабрика.
Курейским графитом заинтересовалась и заграница. В марте из Красноярска был отправлен один вагон отборного графита в Польшу и на Дальний Восток.
Металлургический завод-гигант в Красноярске также потребует значительного количества графита, поэтому необходимо форсировать стройку графито-размольной мельницы. М.Чусов».
Чтобы ни говорили сегодня о большевиках, но они умели быстро и оперативно принимать решения. И вот уже узнаем, что к концу года и в Игарке пущена в эксплуатацию графитовая фабрика (фабрика для размола и обогащения графита). Добыто 23650 тонн графита, в 10 раз больше, чем в 1930 году, часть графита направлена в Красноярск, где мощность фабрики была выше.
Красноярская газета, заметим, она еще не краевая, а «ежедневная газета Красноярского горкома ВКП (б), Горсовета и Горпрофбюро», регулярно информирует своих читателей о подготовке к навигации. Материалы, в основном, они критические, сигнализирующие об имеющихся недостатках в организации работ, ходе планового ремонта судов, наборе рабочей силы публикуются под рубрикой «Перед первым гудком парохода».
Только с началом августа под рубрикой «По нашему краю» размещены краткие сведения о том, что происходит в Игарке. Видимо, наконец, редакции удалось связаться с Крайним Севером по телефону, либо, допускаю, что там успел побывать корреспондент газеты. Итак, читаем материалы, опубликованные 8 августа:
Игарский порт готовится к приходу судов
«Первые иностранные пароходы ожидаются в Игарке 5 августа. Грузооборот игарского порта в два раза больше, чем в прошлом году (примерно 15 тысяч тонн).
В Игарку ожидается приход 25 морских судов (в прошлом году было 12)».
Обеспечить Игарку рабсилой
«Комсеверпуть не обеспечил заброску рабочих для развернутого строительства в Игарке, а также для нужд лесокомбината. Все предприятия остро ощущают отсутствие рабочих. Единственные ближайшие кадры могут быть заброшены только из Красноярска (2 тыс. километров от Игарки). Но Красноярск не выполнил даже своих обязательств по заброске 500 грузчиков».
Строится графитно-обогатительная фабрика
«В Игарке продолжаются работы по постройке графитно-обогатительной фабрики. Строительные работы закончены в срок. Сейчас форсируются монтажные работы. Внутренний монтаж будет закончен к 10 августа. Бригада Шарая показывает большевистские темпы работы, перегоняя все сроки даваемые ей».
Первая заполярная здравница
«В Усть-Курейске (Мой комментарий: так в тексте) строится первая полярная здравница для рабочих дальнего севера».
Первый заполярный лагерь
«25 пионеров — детей игарских рабочих отправлены в первый заполярный лагерь, организованный в Усть-Курейске».
Вот и все, пожалуй. Следующую заметку об Игарке находим только 14 октября, зато какую!
Северная экспедиция ЦС ОТЭ возвращается в Москву
«Из Игарки, проездом в Москву, приехала северная комплексная экспедиция ЦС пролетарского туризма и «Комсеверпути». (Мой комментарий – ЦС – видимо можно расшифровать как Центральный Совет или Центросоюз, а что такое ОТЭ мне не известно и из текста заметки не понятно). В состав экспедиции входят: 2 кинооператора, 1 фото-репортер, 5 художников и 1 журналист. Маршрут: Туруханский край, Курейка, Игарка, Дудинка, Усть-порт, Цель группы: пропаганда решений 17 партконференции на далеком севере и пропаганда строительства Советского Севера.
Группа вела в пути следования общественную работу, агитмассовую политработу, художественно-литературное оформление, общественно-политические мероприятия и пропаганду идей пролетарского туризма. Группа имеет ряд заданий ЦК ВЛКСМ.
За два месяца экспедиции на Севере снято две полнометражные кинокартины, организована в игарском горклубе большая галерея лучших ударников-энтузиастов, написан ряд живописных работ, собран богатый литературный материал и снято много фото-снимков.
В Москве группа будет вести пропаганду строительства Советского Севера путем помещения очерков в центральной прессе, выпуска альбомов, плакатов, открыток, выдающихся видов строительства и отдельных ударников строительства далекого Севера.
В порту Игарка установлен 17-метровый портрет товарища Сталина, выстроена трибуна к 15-летию Октября. И.Страж»
Завершает публикацию материалов об Игарке развернутая информация, полученная редакцией из центра Восточно-Сибирского края 24 декабря 1932 года
В Игарке будет построен 4-рамный лесозавод
«Иркутск. По плану «Комсеверпути» к началу 1933 года в Игарке будет закончено строительство четырехрамного лесозавода.
Производительность завода рассчитана на 380 тыс.куб.метров, причем к концу второй пятилетки производительность будет доведена до 470 тыс.кбм. Из общего числа пилопродукции 60 проц. пойдет для экспорта. При лесозаводе будет организован цех стандартных домов, с годовой производительностью 170 тыс.кбм, что для данного района имеет исключительное значение, так как здесь строительный сезон очень короток и часто недостает рабочей силы. Кроме этого будет работать цех строительных деталей с производительностью 700 тыс.кубометров. Производство это пойдет на заграничный рынок. Здесь же в связи с развитием рыбного хозяйства и зверобойной промышленности будет организовано бондарное производство с годовой производительностью 80 тыс.бочек и 30 тыс.ящиков».
В заключение несколько комментариев и сведений из других источников, характеризующих 1932 год. Население Игарки составляет 12260 человек.
За год в Игарке построен Дом Советов, здание торгового порта, 112 домов, новая баня. Больница перешла в специально построенное для нее двухэтажное здание по адресу: улица Малого театра, дом 1, в ней три отделения: хирургическое, акушерское и терапевтическое, 100 коек для единовременного размещения больных.
25 морских судов увезли из нашего порта за границу 133 тысячи кубометров леса, в том числе игарского товара — 70, 0 тысяч кубометров, южных предприятий края – 63,0 тысячи. По другим данным (в стандартах) — 17569 стандартов.
Выпуск пиломатериалов за год доведен до 337, 7 тыс. кубометров.
В лесоэкспортной навигации при подвозе экспортного пиломатериала к борту судна была занята 281 лошадь.
Лесовозы появились в арсенале у игарчан позднее. Благодарные лесопильщики конца 70-х годов прошлого столетия нашли то самое нехитрое устройство «медведку», которую прикрепляли к лошади, на неё укладывали пакет и везли его на причал. «Медведка» была установлена на пьедестал при выходе с территории ЛПК через центральную проходную в дни праздновании 50-летнего юбилея комбината. Она запечатлена игарским фотографом А.М.Савельевым и размещена в качестве главного снимка очерка.
В тот же год была создана Енисейская авиалиния Главсевморпути, которая в 1938 году преобразована в Енисейскую авиагруппу. Первый беспосадочный рейс Красноярск-Игарка, выполнен Борисом Чухновским на самолете «Дорн-Валье» за 10 часов.
В Игарке открыта межрайонная национальная совпартшкола, готовящая партийные и советские кадры для северных национальных районов и округов. За три года с 1932 по 1935 год школой выпущено 53 человека, в ней обучались представители 12 национальностей.
24 апреля 1932 года бюро Игарского ГК ВКП (б) приняло решение о создании в городе центральной библиотеки. С тех пор эта дата считается Днем рождения библиотеки. Ее первоначальный книжный фонд составлял 9 тысяч экземпляров.
В самом городе и в районе дети обучались в четырех школах. В тот же год были открыты первые детские ясли, с первых дней в них работала воспитателем, а с 1937 года заведующей Полина Никитична Матросова – известный и уважаемый в городе человек. Ясли носили имя Смидовича.
В июне опорный пункт северного земледелия был преобразован в научно-исследовательскую станцию полярного земледелия. В Игарке появилось стадо молочных коров. Урожайность картофеля на опытном поле составила 136 центнеров с гектара, белокочанной капусты – 68,1 центнера, красносельской брюквы – 64,7 центнера.
Газета «Северная стройка» выходила один раз в пятидневку на четырех полосах, ее тираж составлял 1030 экземпляров. Редактором был Михаил Яковлевич Вигалок. Стоимость подписки на месяц составляла 50 копеек. За год в газету поступило 752 письма рабкоров. У газеты было 150 активных корреспондентов. Каждые три дня в 6 часов вечера материалы газеты транслировались по городскому радио.
Архив этого года сохранился в Игарском музее. На страницах «Северной стройки» большое внимание уделялось ходу строительства графитовой фабрики, Дома отдыха в Курейке. В декабре писали об открытии в Плахино школы-интерната для туземных детей.
5 апреля в газете «Северная стройка» была опубликована статья К.Лыжина «Растёт социалистический город», (перепечатана из № 1 журнала «На советской стройке», издаваемого в Иркутске).
20 августа читателям «Северной стройки» предлагалась статья «Вопросы Игарки в Иркутске», речь шла о проведенном 15 августа в краевом центре совещании по проблемам строительства нашего города.
А осенью уже в Москве прошла Всесоюзная Конференция по размещению производительных сил Севера. Подчеркивалось, что в труднодоступных районах необходимо ограничиться строительством только таких предприятий, чье создание вызывается самой острой народнохозяйственной необходимостью. Принято также решение об использовании в качестве транспортной схемы Северного Морского пути.
Вместе с тем росли и негативные тенденции. К весне число жертв цинги составило 1805 человек.
И в заключение о событии, которое коренным образом изменило подходы к строительству в Игарке и на ранг выше подняло ее значение для страны, по крайней мере, на ближайшие десятилетия.
17 декабря 1932 года Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР было образовано Главное управление Северного морского пути во главе с Отто Юльевичем Шмидтом (8 (30) сентября 1891 – 07.09.1956) и Рудольфом Лазаревичем Самойловичем (13.09.1881 — 04.03.1939).
И об этом наш следующий рассказ.
