Начав публикацию истории улиц нашего города, (см. Улица родная и Улица родная, часть 2) я даже и не ожидала столь бурного потока откликов, который пришёл мне. Пообещав своим читателям, что внесу в текст и их воспоминания, я вдруг увидела, что адресатов множество, истории интересны и уникальны, включают в себя самые ярчайшие эпизоды детства, проверенные временем. Расчувствовавшись, некоторые даже полностью прислали мне свою биографию. История каждого, конечно, достойна написания и упоминания, чьи-то впечатления о родной улочке я постараюсь включить в уже опубликованные тексты, остальные будут появляться по мере продолжения рассказа.
Что неизменно у всех вне зависимости от времени — это царившая в их домах и дворах атмосфера доверия, взаимопонимания и тесной дружбы между соседями. Это действительно так. Мои земляки вспоминают и те былые годы, когда Игарка была знаменита не просто на весь Советский Союз, о ней знали в мире. Как правильно заметил Юрий Николаевич Тимов, всё потому, что «наши славные игарчане трудились дённо и нощно не покладая рук».
Продолжая путешествие по улочкам старого города, а я остановилась именно на таком формате повествования, решив завершить рассказ об этой части города, я задавала многим игарчанам вопрос: была ли в Игарке улица Ленина. Некоторые твёрдо говорили: была. Но следующий мой вопрос: а где? – ставил их в тупик. Кое-кто с лёгкостью отрицал существование такой улицы в нашем городе, либо ошибочно думал, что это якобы первое название улицы в новой части города, идущей вниз к реке от памятника вождя мирового пролетариата В.И.Ленина. И тоже был неправ. Это улица Октябрьская.
Но я всё-таки нашла подтверждение, что улица Ленина в нашем городе была, хотя сегодня и можно констатировать, что это была улица-призрак, как и площадь Советов.
Улица Ленина
В избирательных документах 1939 года при определении границ избирательных участков для голосования по выборам депутатов городского Совета я нашла дома с двойными номерами. Так обозначались угловые дома на улицах. Вот их номера: 1/10 и 3/12 Ленина/Чкалова, 4 Ленина, 6/5 Ленина /Большого Театра, 7/7 Большого Театра/Ленина. Мысленно попытаемся начертить чертёж, и получим, что улица должна была строиться параллельно улицам Шмидта и Малого Театра между Чкалова и Большого Театра. Но, видимо, генеральный план строительства города изменился, а скорее всего, начала строиться «Большая Игарка» — нынешний новый город, куда планировали перевести административный центр, об улице Ленина забыли, ещё раз упомянув дома в избирательных документах 1946 года.
И всё-таки об одном из строений сохранились воспоминания моих одноклассников, живших на территории старого города гораздо раньше, чем туда переехала наша семья.
Так Любовь Алексеевна Твердохлебова (игарчане её помнят как Бабенко) жила в доме № 6а по улице Чкалова. Она вспоминает: «Я была маленькой с 5 лет до 8 лет, когда мы там жили. У меня есть фото этого дома и жильцов. Меня до сих пор мучает один вопрос: с боку от нашего дома было какое то здание, потом его убрали. Но мы, дети, часто лазили по развалинам, там находили книги, документы. А ещё рядом была танцевальная площадка и играл оркестр».
Ровесник Любови Бабенко Владимир Николаевич Федотов появился немного ранее в Игарке, он жил на улице Большого Театра и вот, что вспоминает он: «На улице Смидовича был театр драмы (имени В.Н.Пашенной), а в районе Чкалова был театр, где проходили, по- моему, мероприятия общественной жизни, киносеансы точно ещё в 50-х годах и танцы на танцпощадке. Есть фото с каланчи пожарной части на книжный магазин там с правой стороны часть театра видна».
Мы не нашли пока это фото, возможно, любопытные «одноклассники» вскоре его нам покажут, но, видимо, речь и идёт о здании, именуемом на нашем плане, как улица Ленина на углу с улицей Большого Театра под номером 6/5. А что за здание было под номером 4 на улице Ленина?
Правда, никто из одноклассников пока и не подтвердил наличие в своей памяти улицы Ленина. Сгорел театр, разрушена танцплощадка, утрачена память.
Площадь Советов
Ещё раньше в газете « Большевик Заполярья» в 1935 и 1936 годах упоминалась улица Ленина и площадь Советов. Так называлось место в старой части города перед Домом Советов и Труда, где располагались административные учреждения. Это название взято мной из текста репортажа, опубликованного в газете «Большевик Заполярья» 11 апреля 1936 года. Сообщалось, что 10 апреля на площади Советов похоронены погибшие в катастрофе лётчик Чернявский и инженер Федотов.
2 апреля из Дудинки на мыс Нордвик для экспедиции вылетели три самолёта, пилотируемые Купчиным, Чернявским и Поповым. Все самолёты шли на одной высоте. Командир авиаотряда Григорий Ефимович Купчин до назначения руководителем лётного звена в Игарке был военным лётчиком. Его самолёт шёл первым, сзади справа самолёт Попова, слева Чернявского. На самолёте «Р-5» Григория Максимовича Чернявского находились бортмеханик Д.И. Богряшов и участники экспедиции инженеры И.К.Федотов и П.А.Кабанов. Попали в сильный снежный заряд. Ведущий отвернул влево. Чернявский, избегая столкновения, сделал крутой поворот, и его самолёт вошёл в штопор и рухнул на землю. Г.М. Чернявский перед столкновением с землёй успел отключить зажигание и самолёт не взорвался. Остался живым только Богряшов. Федотов и Чернявский погибли при столкновении самолёта с землёй, Кабанов умер в больнице в Дудинке.
Горком партии, возглавляемый В.П.Остроумовой, принял решение о захоронении погибших у стен горсовета по аналогии с тем, как в Москве на Красной площади у Кремлёвской стены хоронили погибших героев.
Не выдержало испытания временем и не превратилось в площадь и огромное пространство перед городским Советом, где проводились митинги и демонстрации. Оно так и осталось стадионом — чисто спортивным сооружением, правда, первоначальное название его «Звезда Востока» уже совсем никто не знает, а ветераны города говорят, что стадион назывался «Красная звезда».
Широкий тротуар перед памятником погибшим лётчикам стал проулочком, естественно, что никаких строений с присвоенными номерами на площади построено не было.
А имя Чернявского было дано одной из улиц новой части города, о чём мы ещё расскажем.
Улица Логовая
Из списка 1936 года с графиком доставки газет «Большевик Заполярья» мы не описали ещё до сих пор только улицу с незатейливым названием — Логовая – идущую параллельно Трудовой, но по другую сторону Волчьего лога. С улицы Шмидта на Логовую ведёт отсыпанная дорога, перекрывающая Волчий лог.
Моста, как через Медвежий лог здесь делать не стали, перегородили лог и сделали дорожное покрытие, которое несколько раз за историю города укрепляли.
Будучи школьницей, я летом освоила велосипед, и начала колесить по улицам старой части города. Спустилась с Малого Театра по Кирова на Шмидта и двинулась в сторону Логовой. Дорога шла под гору, ехать было легко. Я была в восторге. Еду! Сама! Навстречу мне приближалась пожарная машина, в кабине рядом с водителем сидел отец. Я испугалась: накажет. Зачем я выехала на проезжую дорогу?! От испуга я выпустила из рук руль велосипеда, упала, покатилась по крутому берегу лога прямо к воде. Насыпь из опилок не позволяла ухватиться за что-то серьёзное. Но в воду я не попала.
Вечером оказалось, что отец даже не обратил на меня внимания.
А вот шестилетний внук начальника склада готовой продукции Михаила Масловского утонул именно в этом логу. Играл с друзьями. Задумал пройтись по брёвнам, которыми была забита поверхность, скрывающая довольно глубокий по весне водоём, поскользнулся и провалился. Была средина семидесятых. Я работала в парткоме лесокомбината, и мы искренне соболезновали нашему коллеге.
Дорога от Шмидта до Логовой сохранилась и сейчас. Но, сама улица, скорее всего, претерпела значительные изменения с первоначальным своим обликом. Наблюдая за ней с начала 60-х годов, когда наша семья жила в старом городе, я на улице Логовой видела только дома, называемые финскими.
Старожил города Виктор Никитич Дорожкин вспоминает, что щитовые сборные дома, называемые финскими, изготовлены были фирмой «Паулин» и доставлены в Игарку в 1949 году в счет репараций Советскому Союзу от Финляндии, принимавшей участие в войне на стороне Германии. Самым примечательным домом на улице Логовой является имение семьи Якимовых с большим огородом перед двухэтажным частным домом, который наследники используют и сегодня.
На улице Логовой размещались только жилые дома, выстроенные по чётным номерам со 2 по 30. К 1995 году добавился дом под номером 32, а сегодня числится всего четыре дома: 2, 4, 12 и 32а.
По Логовой в зимнее время сохраняется съезд к реке, где работниками ДРСУ наращивается ледовая зимняя дорога через протоку в аэропорт и совхоз.
Настало время раскрыть заявленную в начале очерка интригу и начать публикацию и комментарии решения горисполкома «О районировании и литерировании города» (газета «Большевик Заполярья» 19 июля 1940 года).
Из него следует, что город разбивается на три района: новый город, старый город и посёлок Полярный. Оставим на время улицы нового города и озвучим изменения по двум остальным районам, которые впоследствии однозначно относились к старой части города. Кроме тупика Школьного, о котором речь шла выше, к началу Великой Отечественной войны в этом микрорайоне города появляются также переулок Биржевой и улица Северная.
Переулок Биржевой, или улица Биржевая
Выезжая с улицы Чкалова по направлению к новому городу, справа от вас вы сегодня можете видеть строения, принадлежащие ремстройцеху лесопильно-перевалочного комбината. Вот на их месте и находились бараки по улице Биржевой, именно улицей, а не переулком её называли в 60-е годы. Но истинное название и правильное, как мы видим из документа, всё-таки не улица, а переулок: слева – склад готовой продукции лесокомбината.
В 1940 году к Биржевому переулку отошли общежития под номерами 26, 28, 30, 32, 34, 38, 40, числящиеся до этого по улице Чкалова. Это были одноэтажные бараки безо всяких удобств, в которых не было полноценных квартир – просто комнаты.
Поселённые в бараки в конце 40-х годов ссыльные литовцы вспоминали, что четвёртый барак был очень холодным, а 6-ой уже потеплее. В 8-ом бараке в каждой комнате жило по пять семей – одиннадцать человек.
Из моих одноклассников в одном из домов жила Вера с интересной фамилией Полуполтинных, мы дразнили её в детстве «25 копеек». У неё трагически сложилась судьба, её постигло страшное заболевание, начали сохнуть руки и последнее, что я знаю о ней: она жила в центре социальной поддержки одиноких нетрудоспособных граждан во втором микрорайоне, правда уже под фамилией оставившего её мужа – Ермакова.
Восемь домов по улице Биржевой числились в избирательных документах 1957 и 1966 годов, постепенно исчезая и поглощаясь территорией комбината. Когда в 1973 году я вернулась в город после окончания института, домов по Биржевой уже не было.
Северная улица
Улица Северная шла параллельно улице Малого Театра прямо за гаражом Игарторга (ОРСа лесокомбината). Год её наименования 1940. Но, как мы помним, первоначально Северной называли и улицу Рабочую, позднее получившую имя Шмидта.
Недавно, я прочла в газете «Игарские новости» за 1 февраля 2017 года сообщение, что улица стала называться Северной решением исполкома от 7 октября 1942 года. Может и в довоенные времена городские чиновники не спешили исполнить принятое ими самими же решение, поэтому вопрос о её наименовании нашёл отражение в документах дважды. Правда, в первоначальном решении улица Северная находится во втором районе города, а в решении 1942 года сказано, что она в третьем районе.
Ни одно из названий – второй либо третий район – в повседневном обиходе у игарчан не сохранились. Скорее всего, это были в разное время официальные названия Финского (или по-другому) Литовского посёлка, которые укоренились в памяти народа по двум причинам: либо, преимущественно, по живущим в нём людям – литовцам, финнам, либо по типу домов — финские.
Так старожил города Елена Журова (Дарильченко) предполагает, что «финский посёлок назывался так потому, что там проживали в основном ссыльные финны, а может проектировка домов была заимствована у финнов? Литовским — потому, что в этих отдельных домиках жили в основном ссыльные литовцы? За точность не отвечаю. Интересно, что названия жилым районам придумывал сам народ. Официального статуса они не имели…
Например: можно было кому-то сказать, что живу на улице Северной. И сразу возникал вопрос, а где это? Но стоило произнести, что это в литовском посёлке и вопрос сам собой отпадал. Так как человек понимал, хоть и приблизительно, где эта улица находится».
Винцас Сташевичус пишет мне о двух посёлках: литовском и финском, они были рядом, Литовский был ближе к городу. Он также вспоминает, что в послевоенные годы, в районе начальной школы № 3, позднее это был профилакторий ЛПК, они подростками видели и торчащие из земли гробы, и человеческие кости. Там раньше было калмыцкое кладбище. Рассказывали и другие старожилы, что в тридцатые — сороковые годы, особенно далеко в лес с покойниками не удалялись, закапывали в землю тоже неглубоко, вот потом и появлялись из земли «напоминания» о запретах строительства. Но их проигнорировали.
На улице Северной в доме под номером 13 жила семья Дарильченко. Елена, теперь Журова, живущая ныне в Новосибирске, вспоминает: «Май 1957 года, мне 3,5 года. Первое, что помню: мы находимся на железнодорожной станции. Нас провожают бабушка и тётя. Я крепко вцепилась за шею любимой бабушки, плачу, так как не хочу уезжать. Путешествие на поезде предстояло долгое, через всю страну из Душанбе в Комсомольск-на-Амуре. В этом поезде я и две мои сестры заболели корью. По этой причине на станции Красноярска нашей семье пришлось сойти. В этом городе нас вылечили, но за это время произошло судьбоносное событие, которое изменило направление поездки. Вербовщик от Игарского лесокомбината Александр Шихсалтанов (правильно – Магомед Амин Шихсалтанов) уговорил родителей поехать на работу в Игарку. Родители были технологами пищевой промышленности с опытом работы на консервном заводе, но вдруг решили кардинально поменять специфику работы. Так семья оказалась в Игарке.
Июнь 1957 года. Пароход «Мария Ульянова» пришвартовался к дебаркадеру города Игарки. Семья, в составе пяти человек (папа, мама, я и две сестры) вышли на берег. Не буду писать о причинах столь радикального решения моих родителей совершить переезд с юга нашей страны на Крайний Север. Это на сто процентов была не погоня за «длинным рублём». Там, откуда мы приехали, было всё очень благополучно. Просто мой папа был большим авантюристом. Для этой авантюры было много причин. Главное в этом — стало ли от этого кому-то лучше? Отдалённость от материка, лютые морозы, неустроенность, болезни — всё это ожидало нас в Заполярье. Людей в то время в эти края ссылали, а родители поехали добровольно. Когда я подросла, часто спрашивала их: «Почему Игарка, а не Москва, Ленинград, Киев, Новгород, Ярославль»? Они улыбались и говорили: «Молодые были и глупые». Время не повернуть вспять, поэтому расскажу об улице, на которой невольно прошло моё детство…
Летом 1959 года наша семья переехала жить в «Литовский посёлок» на улицу Северную в дом 13. Северная улица… Когда я увидела её, мне было очень страшно. Грузовик, на котором мы перевозили вещи, был огромным. Я сидела рядом с водителем, смотрела вперёд и мне казалось, что спуск на этой дороге очень крутой, и мы можем перевернуться. Но это был зрительный обман. На улице с её боковыми проулками находилось 33 дома.
Местом нашего проживания стал отдельный домик, где было две комнаты и кухня с печным отоплением. Печь «сжирала» дрова, но не держала тепло. Пока она топилась, в доме было жарко, а к утру тепло куда-то уходило, поэтому не хотелось вылезать из-под одеяла. От такого перепада температур в доме к утру в рукомойнике вода была ледяной. Сейчас я такое умывание, когда мурашки по коже, назвала бы северным «ботоксом». Благодаря таким процедурам кожа на лице становится упругой. Так же к квартире примыкали две кладовки и помещение для хранения дров, которые семья заготавливала на всю зиму.
Раньше в домике, где мы поселились, размещался продуктовый магазин. Туда народ этого посёлка ежедневно, на протяжении десятков лет, ходил за продуктами. Пишу всё это для того, чтоб читатель мог понять, что пришлось сделать моим родителям, чтоб как-то обустроить свою жизнь и окружающую территорию. Город находится за Полярным кругом, мерзлота. Чтоб вскопать землю рядом с домом руки были истёрты до кровавых мозолей. Но зато появился огород, где потом сажали картошку и разную зелень. Вдоль дома были высажены берёзы, ели, верба, смородина. Ушло на всё это много лет, так как не все деревья сразу приживались. Но отец был упрям и терпелив. А сам домик впоследствии был оштукатурен и побелён — красота.
Северная улица была в нашем литовском районе самая лучшая только потому, что на ней сохранилась деревянная мостовая дорога. Соседние улицы Енисейская, Дудинская такой дороги уже не имели. По этой причине детвора со всей округи приходила играть на нашу улицу. Куда мы «хозяева», если случались ссоры, не разрешали приходить.
Здесь мы катались на велосипедах, играли в круговую лапту, беговую лапту, выжигало, банку, прятки, городки, чику, ножички, испорченный телефон, догонялки и многие другие известные моим современникам дворовые игры. Популярен был настольный теннис: столешницу и козлы под него мастерили своими руками, устанавливали в чьём-нибудь дворе, комплект для тенниса, волейбольную сетку покупали вскладчину. Волейбольную сетку привязывали за столбы (удачно расположенные параллельно дороге) и играли до изнеможения. Надоело играть в игры, бежали через лес купаться в озерцо, которое было рядом с заброшенной «железной» дорогой. Или забирались на крышу своего дома загорать и при этом разглядывать кучевые облака на небе.
Летом помогали родителям сажать картошку, окучивать её, заготавливали дрова, носили воду в бочки для стирки и прочей надобности.
У нас было заведено правило: сначала наводили порядок дома, в своих дворах, а потом детвора шла на улицу убирать мусор и подметать нашу деревянную мостовую. Мошка и комары не были помехой. Зимой, суровой и долгой, в свободное от учёбы время, много читали книг, играли в «царь горы»: сооружали в снегу окопы, по которым гонялись друг за другом. Ходили на лыжах, прыгали с крыш в сугробы. И чистили, чистили, чистили в своём дворе тротуары от снега.
Жизнь улиц города была примечательна тем, что звонкий смех детей раздавался со всех сторон, особенно летом в период белых ночей. Спасибо взрослым, которые терпели все эти шумные компании. Общение между детьми было очень тесное. Ссорились и мирились. Как же без этого?! Мы знали друг о друге почти всё. Каждый из нас ходил в гости к своим друзьям. Там мы, дети, общались, а взрослые кормили нас разными вкусностями.
Моё детство прошло в окружении хороших людей. Оно было солнечным и весёлым, несмотря на то, что окружающий мир был суровым. Река Енисей, северное сияние, белые ночи летом, природный ландшафт, жестокий климат — всё это накладывало особый отпечаток в душе человека проживающего за полярным кругом.
Одним словом, «малая Родина» закалила нас, и мы от неустроенности бытия не стали озлобленными. Мы были такие затейники и выдумщики, что вспоминая теперь своё детство, я не очень-то завидую своим внукам. Компьютер заменил общение, ушёл из жизни людей эпистолярный жанр, а чтение книг стало менее значимым. Время другое. Игры и дети другие. Они не хуже нас, просто жизнь не стоит на месте. У каждого человека своё, особенное, детство и своя родная улица и город, в котором прошла, впоследствии, моя личная жизнь, куда я после учёбы вернулась и работала до пенсии.
Благодарю своих родителей за когда-то совершённую ими «глупость», которая дала возможность жить среди хороших и отзывчивых людей».
Жилые дома на Северной улице в 1977 году были по номерам с 4 по 30, а в 2017 году в избирательных документах фигурирует лишь три дома 15, 19 и 30.
Оставим на время Литовский посёлок и поблагодарим Елену Журову за столь подробное описание быта жителей старого города, характерное, практически, для каждого двора 60-х годов прошлого столетия.
Расскажем о тех улицах, которые получили свои официальные названия в 1940 году: Новая, Проточная, Транзитная, Рейдовая и Полярная. Из цитированного нами ранее и сейчас решения исполкома находим, что третьим районом называется посёлок Полярный и вышеперечисленные улицы расположены были в нём.
А за год до этого в избирательных документах 1939 года границы посёлка Полярный обозначались ещё без деления на улицы. Это территория в старой части города. На ней находились жилые дома с 1 по 18, из них 1 – 9 – частные; кроме них — здание радиоцентра, рейдовой конторы, городская ферма совхоза «Полярный», дома пароходства и дома местпромкомбината в районе речки Чёрной без разделения на улицы.
Старожилам Игарки, чьё детство прошло в 60-е, посёлок Полярный уже не знаком, для нас это — территория второго участка, хотя ни первого, ни третьего мы не знали.
Виктор Никитич Дорожкин тоже своё детство провёл на втором участке: «Национальный состав живущих здесь в начале 50-х годов был пёстрым. Вместе с русскими проживали калмыки, буряты, крымские татары, галичане, короче, хватало всяких национальностей».
Кто такие, галичане, я, к примеру, не слышала ни разу. Оказывается, это — жители земли «Галичина» Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областей Украины. Те, кто сотрудничал с немцами, служил у них полицаями, зверствовал, убивал мирное население, были после окончания войны сосланы в Игарку. Получив в 1957-58 годах право уехать на Родину, некоторые по возвращении на Украину были арестованы и расстреляны за творимые в годы войны зверства.
Виктор Никитич приводит мне пример с председателем профкома ЛПК Заплаткиным, который к тому же был избран даже депутатом горсовета. В 1960 году он был арестован, выслан на Украину и там осуждён к высшей мере наказания за участие в бандеровском движении и карательных операциях против мирного населения.
О своих соседях по второму участку В.Н.Дорожкин рассказывает так: «Особенно многодетными были крымские татары, хоть у них у всех жёны были русскими. Жили, не ссорились. Помогали друг другу. Моя мама покупала молоко у калмыков под запись. Потом с получки или аванса отдавала им деньги. Раньше коров хватало на 2-ом участке. Наверное, покупали телят в совхозе. Во дворах, а они были большими, просторными, выращивали капусту, редиску, держали кур».
Улица Новая
Как следует из текста предвоенного решения исполкома – улица Новая – это «проезд от старого города до улицы Полярной».
Старожил Виктор Дорожкин вспоминает: «На этой улице проживали работники судоверфи рыбозавода, находились магазины 6 и 17 Рыбкоопа. Также была школа-столовая для абаканских практикантов и рейдовой конторы. Позже в связи с разрушением клуба судоверфи в этой школе стало управление рыбозавода и их же клуб (улица Новая, дом 9). Я работал там киномехаником».
Интересные сведения – долгие годы Виктор Петрович Астафьев считал, что именно в управлении рыбозавода размещался Детский дом, в котором он жил. И только сотрудники игарского музея нашли точный адрес Детского дома, совершенно иной, на улице Полярной (об этом ниже).
Если бы предельно точным, то магазинов на достаточно короткой Новой улице было три: небольшой продуктовый на повороте с улицы Логовой, на полпути до конечной остановки построенный рыбкоопом ещё один продуктовый, названный «Космосом» большего размера и на конечной остановке второго маршрута автобуса — № 17, о котором пишет Виктор Дорожкин.
Я любила бывать в этом магазинчике: небольшом по площади, но наполненном множеством товара, которого в городе и не встретишь. Помню, купленные в нём босоножки на платформе тёмно зелёного цвета с ремешком, обволакивающим ногу на манер римских сандалий. Я получила тогда гонорар и премию за напечатанный в газете «Коммунист Заполярья» очерк, хотела купить что-то детям, но муж уговорил купить именно эти босоножки. Стоили они ровно столько, сколько в те времена билет на самолёт до Красноярска – 41 рубль, но прослужили мне верой и правдой много лет и были одними из любимых, красиво подчёркивающих ноги.
Из домов, сохранившихся в первоначальном виде, — здание детского сада, одноэтажное, барачного типа, не очень уютное и тёплое, оно было в конце концов закрыто.
Справа, вдоль реки шла территория автобазы № 14. Но, исходя из рассказов старожилов, мне кажется, что первоначально именно здесь размещалась судоверфь. Работавший там с 1947 по 1954 год ссыльный немец Рейнгольд Яковлевич Рейх вспоминал, что на территории судоверфи были корпусный цех, общежитие и лесоцех. Игарка получала задание строить рыболовецкие суда, баржи, баркасы. Построена судоверфь была в 1943 году.
Когда началась в Игарке в начале 60-х годов интенсивная отсыпка дорог гравием, открылась автоколонна № 14, её основу составляли огромные самосвалы с кузовом в форме английской буквы V. Они освобождались от груза боковым наклоном кузова. Со временем автоколонна получила название автобазы. В ней работали Виктор Иннокентьевич Шевцов, нынешний директор нефтебазы, Виктор Николаевич Сурков, Анастасия Станиславовна Вайвода. В начале двухтысячных территорию базы приобрело акционерное общество «Дорожный ремонтно-строительный участок», организовавшее там производство тротуарной плитки. Но платёжеспособных организаций в городе становилось всё меньше и меньше, и не найдя рынков сбыта, производство было прекращено.
Часть домов по улице Новой было одноэтажными, они сохранились ещё с сороковых годов, как эти два под номерами 2а и 3, но уже оштукатуренные и приведённые в божеский вид администрацией рыбозавода.
На улице Новой было несколько жилых домов, самый внушительный двухэтажный двухподъездный дом № 7 принадлежал рыбозаводу, в нём жили его работники и директор завода, уважаемый в городе Владимир Иванович Бартули. Более подробно о нём в очерке «Наш город суровых времён побратим». А вот как вспоминает его дочь Ольга Владимировна Самокрутова о своей жизни и соседях по дому: «Соседи все были замечательные: семьи Унгефуг, Дружинины, Щербаковы, Шваловы, Труновы, Гаммер.
Мне в то время казалось, что второй участок самый лучший: много зелени, да и протока рядом, где мы, несмотря на ледяную воду, барахтались и на берегу жгли костёр, чтобы согреться. Соседи все были дружные, всегда помогали друг другу, с дядей Рудольфом Унгефуг ездили на мотоцикле за грибами и ягодой, всё было замечательно. Татьяна Щербакова, Ольга и Анна Унгефуг у меня в «Одноклассниках» в друзьях и могут всё это подтвердить».
Вот так, а знаете ли вы своих соседей по многоквартирному дому сегодня, можете с ними поделиться последним, обратиться за помощью?!
К 2017 году в избирательных документах по улице Новой числятся четыре дома под номерами 2а, 2б, 3 и 8.
Улица Проточная
Читаем дальше решение исполкома 1940 года: «В 3 районе (посёлок Полярный) присвоить вновь названия улиц: «Проточная» – берег протоки с индивидуальными застройками». Улицу постигла очень короткая судьба. В 1963 году на ней числились жилые дома под номерами 1-9 и 11-15. Чётных не было. В 1995 году остались дома 9 и 15.
На этих снимках – дома 1 и 9 – уникальные образцы первых домов города, построенных, вероятно, руками самих жильцов. Увы, но даже многомиллионный город не может сегодня сохранить для истории свои первоначальные строения. Остались лишь на фотографиях и дома нашего детства.
Улица Транзитная
Ещё более короткая судьба оказалась у улицы Транзитной, определённой этим же решением горисполкома. Как следовало в тексте, Транзитной улицей назвали дома между общежитиями 1, 5, 6 и транзитной конторой к протоке с севера на юг. В избирательных документах 1946 года улица уже не упоминается.
Улица Рейдовая
Улица Рейдовая в посёлке Полярном находилась между общежитиями 1, 2, 4, 5 и 6 и шла параллельно Транзитной. Так записано в решении исполкома горсовета 1940 года. Улица ничем мне не запомнилась, разве только тем, что отходила лучом от протоки и на ней были построены одноэтажные жилые дома, как и на улице Проточной, в большинстве своём частные. Улица Рейдовая упоминалась в избирательных документах 1966 года, позднее уже нет.
Улица Полярная
Находится на втором участке старого города, или как сказано в решении исполкома в третьем районе (посёлке Полярном). Названа Полярной в 1940 году. Она шла от улицы Новой к Северу между общежитиями 1, 3, 5, 7, 9, 12, 14, 16, 18, 20.
Дома здесь строились по типу общежитий, долгие годы люди, живущие в них, не пользовались никакими благами цивилизации, это сказывалось на состоянии здоровья. Да ещё и находившаяся рядом с городом река ежегодно забирала навечно кого-то, по большей части мужчин – чьих-то сыновей, мужей и отцов. В одном из домов после замужества долгие годы жила моя одноклассница Ирина Тотмина (Белых), красивая, с правильными чертами лица, молчаливая, но очень надёжная как подруга. Её мама, сестра Зинаида Ивановна Нестеренко и она – все трое посвятили свою жизнь торговле и числились на хорошем счету и у руководства, и у горожан. Зинаида недавно умерла в Красноярске, тяжело больна Ирина.
Самый знаменитый дом на этой улице — это дом под номером 17 — детский дом, где находился некоторое время Виктор Астафьев. «Город редко и сонно помаргивает огоньками, маленький, деревянный город», — писал он о Краесветске, прообразом которого стала Игарка, в повести «Кража». Во время войны детский дом перевели на улицу Большого Театра, дом № 17 стал жилым.
Сотрудники игарского музея, установившие этот исторический факт, связанный с именем писателя, одно время вынашивали идею переоборудовать здание под отдел музея, разместив там соответствующую экспозицию, связанную с пребыванием Астафьева в Игарке. Но дом находится на окраине города в практически нежилом уже микрорайоне. Разобрать и перенести его ближе к территории музея – тоже процедура не из дешёвых, денег на это в бюджете не найти. Поэтому ограничились тем, что дом не стали разрушать, как соседние с ним строения, разместили на нём мемориальную доску.
В 1963 году по улице Полярной были дома с 3 по 17 и со 2 по 16, включая литерные № 7а, 9а, 12а и 15а.
На углу Новой и Полярной стояло двухэтажное здание. В 40-е в нём было управление Северной экспедиции. Часть кабинетов считались секретными. Амалия Александровна Штоппель (Яковлева), ссыльная немка, недавно умершая в Игарке, рассказывала, что она работала там вначале истопницей, топила печи, а потом мыла полы, будучи переведённой на должность уборщицы. В этих секретных кабинетах убираться можно было только в присутствии начальства. В 60-е годы в этом здании размещалась больница – на первом этаже отделение для психических больных, на втором – туберкулёзное отделение.
Улицы, упомянутые решением исполкома от февраля 1940 года, описаны нами все. Однако, на втором участке были ещё улицы, даты рождения которых мы можем подтвердить только косвенно. Это улицы Красноярская, Туруханская и Туруханский тупик.
Оставим этот участок до следующей нашей встречи.
Главное фото – улица Чкалова, снимок Ивана Табакаева, остальные фотографии с сайта «Одноклассники».
