Мне часто снятся похожие сны: я возвращаюсь в город своего детства, брожу по заснеженным улочкам, захожу в дома, встречаюсь с людьми…
И сегодня надо хоть на время вернуться в наш маленький довоенный городок, окунуться в события мирных 1939, 1940 и первой половины 1941-го годов, узнать, как и чем жила Игарка накануне разрушительной катастрофы.
Пока обдумывала, как начать, но ещё не добралась до компьютера и не приступила к работе, в сознании всё время рефреном звучали слова грустной лирической песни композитора Марка Минкова в исполнении Валентины Толкуновой «Мой милый, если б не было войны. Мой милый, если б не было войны…»
Действительно, если бы не было войны…
В феврале 1941 года традиционно проводимое собрание городского партийного актива, подводя итоги работы за 1940 год, отметило ряд рентабельных предприятий, выполнивших свои производственные программы. Среди передовых были названы лесопромышленный комбинат, хлебозавод, строительная контора горисполкома. Все они от хозяйственной деятельности получили прибыль.
Передовыми коллективами считались и были неоднократно по итогам ежеквартального социалистического соревнования занесены на городскую Доску Почёта: авиаотряд, затон, транспортный отдел горкомхоза, совхоз «Полярный», судоремонтные мастерские.
Лесопромышленный комбинат, так назывался в тот период лесопильно-перевалочный комбинат, достиг уже уровня предприятия союзного значения и вырабатывал экспортной продукции на семь миллионов рублей в год.
Три его лесозавода выполнили производственную программу 1940 года на 160, 8 процента. Экспортных пиломатериалов при этом было напилено 86310 кубометров, что составило 147 процентов к плану. В цехах работало восемь лесопильных рам. За 11 лет с момента пуска удельный вес Игарского лесокомбината в производстве экспортных пиломатериалов в два раза превысил объем поставок южных предприятий – Маклаковского и Енисейского, чьи лесозаводы работали на старом изношенном оборудовании, без средств механизации. В Игарку лесопильные рамы поставила известная шведская фирма «Болиндер», и работа на них положительно влияла и на качество распила, и на его темпы. Количество работающих на ЛПК во время Карской (так именовались морские навигации по Северному морскому пути) достигло в 1940 году пяти тысяч человек.
Хроника Карской широко освещалась на страницах газеты «Большевик Заполярья». 16 июля на пароходе «Киров» на Карскую навигацию приехала первая партия сезонных рабочих – пятьсот человек. 30 августа караван судов с пиломатериалом был отправлен из Игарки по Северному морскому пути на Обь. До Диксона баржи с лесом вёл пароход «Ленин», дальше «Клим Ворошилов». 12 августа 1940 года началась 12-ая Карская экспедиция. В порт зашёл первый советский корабль «Куйбышев». 20 августа за экспортным пиломатериалом пришёл второй морской советский пароход «Аргунь». 25 августа «Куйбышев» был погружен досрочно, каждые сутки на него грузилось по 234 стандарта экспортных пиломатериалов вместо 170 по плану. В результате лесовоз ушёл на сутки и семь часов раньше положенного срока.
Лучшими форманами (бригадирами) стивидоров (грузчиков леса) на Карской -1940 назывались Сысоев и Целуев. В течение навигации в Игарке побывали морские лесовозы «Кузнец Лесов», «Двина», «Роза Люксембург». Пароходы не шли к нам порожняком. По Северному морскому пути в Игарку на зиму доставлялись продукты питания, другие товары, обратно везли пиломатериалы. Так на пароходе «Осмуссар» было доставлено в Игарку 362 тонны груза. Как и всегда, на успех навигации были мобилизованы силы всего городского населения. Вот и в 1940 году учитель словесности, будущий известный сибирский поэт Игнатий Дмитриевич Рождественский опубликовал в газете «Большевик Заполярья» очерк «На морских причалах».
Поступали в Игарку и караваны круглого леса. В одном из плотов, прибывшем с Ангары 14 сентября было 21818 кубометров круглого леса. Брёвна предстояло до начала ледостава выкатать на берег и сложить в зимний запас с тем, чтобы успеть до следующего прихода морских судов распилить их, высушить и уложить в трюмы морских судов уже следующей навигации осенью 1941 года.
За последнюю предвоенную навигацию 1940 года было отгружено на экспорт 116 тысяч кубометров лесоматериалов, в том числе игарского товара 97 тысяч кубометров, южных предприятий края — 19 тысяч кубометров.
Чистая прибыль ЛПК за этот год составила 3,5 миллиона рублей. Тогда же, в 1940-м, техническим директором Игарского лесокомбината был назначен Николай Владимирович Тимофеев (1913-1988), будущий с 1965 года министр лесной, бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР.
Группа работников лесопромышленного комбината была награждена знаком «Почётный работник лесной промышленности». Примечательна судьба одного из награждённых – Василия Степановича Михеева. В 1939 ему было всего лишь 19 лет, а уже – «Почётный работник». Три года Василий работал укладчиком экспортной мелочи: фризы, багеты, дилен на бирже пиломатериалов. В 1940 выдвинут начальником 6-ого, отстающего по всем показателям, участка. В завалах, не разобранным для просушки находился большой объём напиленного на экспорт пиломатериала. Михеев с настойчивостью берётся за налаживание работы на участке, уплотнив рабочий день укладчиков. Повышение производительности труда даёт возможность быстро ликвидировать отставание, разобрать завалы и высвободить с десяток рабочих для использования их на других участках. О передовом рабочем в «Большевике Заполярья» публикуется очерк «Выдвиженец». Мы узнаём, что его герой наряду со стахановской работой, учится, готовясь к вступлению в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) в очередной призыв. «Я с нетерпением жду того момента, — говорит он, — когда буду в рядах Красной Армии. Я также честно и добросовестно с удвоенной энергией буду охранять границы нашей родины». Семья призывника 1940 года Василия Михеева получит извещение о том, что рядовой Михеев В.С. пропал без вести 03 мая 1942. Но он окажется жив, после лечения в госпитале уже в августе 1942 вернётся в Игарку…
Движемся дальше по предвоенной Игарке.
Ведущая строительная организация в городе тех лет — «Севенстрой» выполнила программу строительства за 9 месяцев 1940 года на 105, 5 процента. За короткое время были построены новые корпуса жилых домов по улице Карла Маркса. Скоростным строительством, так назывался тогда передовой метод работы, занимались бригады Посашкова, Татаева и Богаченко, не раз доказавшие на деле свое умение быстро и хорошо строить. До пожара 1962 года наша семья жила в доме 6 по улице Карла Маркса, двухэтажном, добротно построенном, удобном, он и был введен в эксплуатацию в этот предвоенный год. С энтузиазмом работали люди, давшие слово досрочно закончить строительство. Медалями «За трудовую доблесть» были награждены строитель М.Я.Богаченко, плотник Бересовой, бригадиры плотников П.Д.Назарчук и А.Д.Верба. В 1940 году было закончено строительство еще одной школы – первой восьмилетней – в конце улицы Шмидта, построен новый 40-комнатный жилой дом по улице Папанина, 50. В августе в новый город переехала прокуратура.
Велось и промышленное строительство. В предвоенное лето построены морские постоянные причалы свайно-ряжевого типа длиной 715 погонных метров: плавучий — на плотах длиной 110 метров и семидесятидвухметровый плавучий на плашкоутах — они были безвозмездно переданы на баланс лесопромышленного комбината.
Интенсивно строился не только сам город. Строительные предприятия «Севенстрой» и «Стройконтора горисполкома» возводили объекты по всему району, в Норильске и на Таймыре.
Правление колхоза имени Сталина в Курейке решило в 1 квартале 1941 года построить двухквартирный жилой дом, новую кузницу и парник.
После капитального ремонта возобновила работу графитовая фабрика.
Городской Комбинат промышленного строительства объединял два кирпичных завода с четырьмя накальными печами, известковый завод (он находился в 18 километрах от города на Чёрной речке) с одной накальной печью. Выработка кирпича в предвоенный год достигла двух миллионов штук, как отмечалось в сводках «за счёт небывалой в Игарке за всё время существования хорошей погоды». На химическом заводе, который также входил в структуру Промстрома, был начат выпуск дёгтя. Но его стоимость была выше, чем призводимых также для местных нужд смолы и берёзового угля.
Вспомогательными цехами комбината считались цех дровозаготовок и гужтранспортный с 15 лошадями.
Игарка тех лет считалась по-праву центром развития полярной авиации. 27 марта 1933 года экипажем в составе Василия Молокова и бортмеханика Константина Сугробова был совершён первый авиарейс Красноярск — Игарка с продолжительностью полета 8 часов 45 минут. С городом были связаны имена знаменитых впоследствии полярных лётчиков Бориса Чухновского, Яна Липпа, Ивана Черевичного, Михаила Водопьянова, Энделя Пусэпа, Александра Штепенко.
17-летним юношей матросом на пароходе «Тобол» принимал участие в проведении промеров в Самоедской протоке на Енисее для будущего города Игарки Сергей Фрутецкий. В 30-е он летал бортмехаником с Я.С.Липом. На самолете Н-171 вместе с В.С. Молоковым высаживал на льдину папанинцев. Летал с М.В.Водопьяновым, знал И.Д.Папанина и В.И.Кренкеля, был участником первой Антарктической экспедиции.
Большинство лётчиков и игарчанин Фрутецкий в их числе станут участниками Великой Отечественной войны, и как ранее, внесут свой вклад в её историю.
В 1941 году авиаторы проводили ледовую полярную разведку в морях Северного Ледовитого океана. Авиагруппа (командир Левандовский, начальник порта Кравцов) занималась также перевозкой почты и пассажиров. Игарка была связана по воздуху с Красноярском, самолётом можно было долететь до Туруханска, Подкаменной Тунгуски и Енисейска.
Игарские авиаторы пробовали осваивать и союзные трассы. Летом 1939 года пилот Сурнин на самолете Н-292 совершил перелёт по маршруту Москва — Игарка. Пилоты Мальков и Андреев на самолетах Н-170 и Н-171 выполнили авиарейсы по маршруту Севастополь – Игарка. Правда, предвоенный год для лётного состава сложился не совсем удачно: статистика зафиксировала 57 лётных происшествий и две крупные аварии воздушных судов.
С 1936 года по Енисею начались регулярные пассажирские рейсы пароходов: «Спартак» ходил до Дудинки 17 суток туда и обратно, «Ян Рудзутак» и «Косиор» — до Игарки 15 суток туда и обратно. В 1938 году в Игарке был построен пассажирский вокзал речного порта. Пристанью Игарка Енисейского управления речного пароходства было отправлено за лето 1940 года 6537 пассажиров, в город прибыло 8042 человека — больше, чем в 1939 году на 1505 человек. Речным транспортом доставлено и выгружено на берег 381,7 тысяч тонн грузов. Игарскими судоводителями пиломатериалы и плотокараваны доставлялись в Дудинку, Норильск, по реке Оби. Порт имел катер для обслуживания Карской экспедиции и других нужд портнадзора.
За лето в Игарский порт прибыло также 26 морских судов с грузом в 1850 тонн. (Часть товаров, в том числе и продукты питания, овощи доставлялись в Игарку почти до средины шестидесятых годов Северным морским путем из Мурманска). Игарторг получил 142 тысячи штук яиц, лесопромышленный комбинат — 100 тонн свежего сена.
Примечательно, что в составе советского торгового флота с 1936 года был и лесовоз «Игарка».
Судоремонтные мастерские перевыполнили план ремонта судов самоходного флота. В затоне (судоремонтной мастерской) при проведении ремонта судов выработка на одного работника составила в 1940 году 103,4 процента.
Сегодняшние тинэйджеры восхищаются подвигами западных суперменов. Ни в какое сравнение с ними не идёт героическая работа по выморозке и ремонту речных судов и барж в акватории заполярного порта Игарка. Ставший в войну сапёром стахановец затона Михаил Лазаревич Савкин в одноимённом очерке о нём назывался «Баржевым мастером» и поистине творил чудеса на выморозке аварийных судов. Так, для ремонта винтов у аварийного парохода «Эвенкия» он предложил не вытаскивать судно на берег, а поставить его между двумя баржами и поднять домкратами. Что и было удачно выполнено. Изобретательность и находчивость помогли Савкину установить изготовленные новые винты. Для этого был сделан плот, на него погружен винт и затоплен под кормой так, что вал парохода аккуратно вошёл в отверстие винта. Ещё случай. Аварийной барже угрожала опасность от ледохода. Необходимо было срочно поднять её изо льда и произвести ремонт подводной части. Бригада Савкина успешно справилась и с этим заданием, подняла баржу, освободив ото льда её повреждённое днище, и заменила на новую почти всю подводную часть судна.
Говорят, что сапёр ошибается лишь один раз. Савкин и на фронте не ошибся ни разу. В одном из наградных листов говорится, что он «под ураганным огнём противника проделал два прохода в усиленном проволочном заграждении и очистил полностью два минных поля, где снял 50 противотанковых мин и 80 противопехотных мин, не имея ни одного случая подрыва». Игарский «баржевой мастер» получил на войне медаль «За отвагу», орден Красной Звезды и нагрудный знак «Отличный сапёр», а главное, вернулся с фронта живым.
Довольно мощным предприятием слыл Игарский рыбозавод. Он занимался как самостоятельно выловом рыбы, так и скупкой и переработкой её у иных партнеров – колхозов имени И.В.Сталина (станок Курейка), С.М.Буденного (станок Карасино), С.М.Кирова (станок Игарка) и 8 Марта (станок Плахино). В ассортименте рыбозавода была парная рыба, мороженая, солёная, копчёная, маринованная и балыковые изделия. В 1940 году высшего сорта рыбы было переработано 6,8 процента, первого сорта – 84, 9 процента, второго – 8,3 процента. Делалась ставка и на развитие пушного промысла.
В газете «Большевик Заполярья» за 1941 год сообщалось: «В прошлом и позапрошлых годах Райпо выпустило возле станков Карасино и Старая Игарка около 180 штук ондатр. Ондатра размножается так быстро, что через 10 лет её количество может достигнуть 10 миллионов штук».
Комитет Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве (потом она стала называться ВДНХ – Выставка достижений народного хозяйства СССР) присудил диплом 2 степени, премии по 5 тысяч рублей и по мотоциклу участникам выставки 1940 года: колхозу имени 8 Марта (станок Плахино) за достигнутые высокие показатели по рыбозаготовке, пушнодобыче в 1937-1938 годах.
Расположенный на острове совхоз в довоенные годы носил название «Полярный», имел несколько отделений, занимался выращиванием полевых и теплично-парниковых культур, в нём трудилось 334 работника. На столе игарчан, кроме картофеля, были свежие салат, капуста, лук, огурцы, свёкла, брюква и даже помидоры. За 1940 год посевные площади совхоза увеличились со 111 гектаров до 136. В газете за 2 августа 1940 года сообщалось, что в совхозе «Полярный» выращено с начала лета 38800 килограммов огурцов тепличных и 1100 килограммов парниковых.
Никто не оспаривал тот факт, что Игарка находится в зоне рискованного земледелия. Но работники совхоза делали всё возможное, чтобы вырастить полноценный урожай. Рассаду начинали готовить заблаговременно. Из специальной смеси, где было 50 процентов торфа и по 25 процентов перегноя и дерновой земли с примесью минеральных удобрения (калийная соль, суперфосфат и известь), изготавливали горшочки для рассады. Занимались этим видом работ Анна Кожура, Лидия Пономарёва, Феодосья Ющенко и Парасковья Заева. Работая в две смены, они изготовляли вместо 1200 штук по норме, свыше 2300 горшочков за смену.
С 1934 года в Игарке обосновался филиал Ленинградского Института полярного земледелия и животноводства. Его опытная сельскохозяйственная станция за отбор на протяжении 1937-1938 годов сортов овощных культур для местных условий и за достижение урожайности картофеля 145 центнеров с гектара, капусты кольраби 128 центнеров с гектара, также была удостоена награды Московской сельскохозяйственной выставки.
Не могу не рассказать подробно о работе в предвоенный год научно-исследовательской мерзлотной станции. Учёными-мерзлотоведами проводились исследования порта, графитовых рудников и угольных месторождений на реке Курейке. Последняя тема была включена в перечень научных работ, так как в будущем планировалась прокладка железной дороги до этих месторождений. В то же время гидрогеологическое обоснование трассы на 700-800 километров отсутствовало. В то предвоенное лето было проведено предварительное обследование трёх месторождений каменного угля в районе реки Курейки выше разрабатываемого графитового рудника, вскрыт пласт почвы глубиной в шесть метров, и взятые образцы направлены в Москву для определения качества. Мерзлотоведами продолжались изыскания подземных питьевых источников. Сделанная разведка на питьевую воду в Волчьем логу положительного результата не дала. А вот опытная откачка воды фонтанирующей скважины в Медвежьем логу принесла впечатляющие результаты – два литра в секунду и 1400 вёдер в сутки. К слову, проблема питьевой воды в Игарке так и не решена до сих пор. Ныне упор делается на дорогостоящие очистные сооружения речной воды, идея бурения скважин незаслуженно забыта.
Учеными-мерзлотоведами в течение года велись научные темы: «Природа образования ледяных прослоек в пылеватоилистых и глинистых грунтах» и «Поведение мёрзлых грунтов под нагрузкой при оттаивании и при отрицательных температурах».
За мерзлотной станцией был закреплен в новой части города земляной участок площадью пять гектаров для строительства новой станции.
23 июля 1940 года к игарским мерзлотоведам приезжала научная экспедиция Академии Наук СССР в составе шести человек. Возглавлял группу доктор физико-математических наук А.А.Петровский, начальником экспедиции был кандидат геологических наук Б.С. Эненштейн.
Игарская контора связи осуществляла для населения и организаций почтовые услуги – приём и выдачу посылок, денежных переводов, подписку и продажу периодических изданий, обеспечивала междугороднюю и внутригородскую телефонную связь.
12 декабря 1940 года начал свою работу радиокомитет. Впервые из Игарки в эфире прозвучали эвенкийские, долганские, ненецкие и селькупские песни. Первое выступление национальных участников художественной самодеятельности слушал весь Советский союз. Радиокомитет осуществлял из Игарки передачи на Таймыр и по Игарскому району, транслируя авторские радиопередачи собственных корреспондентов: новости, концерты, очерки, репортажи. Диктором работал Александр Петрович Шарапов, недавний выпускник Московского института новых языков. Накануне войны он приехал работать в наш город, оставив в Москве семью с двумя малолетними сыновьями. Он навечно останется в Подмосковной земле, так и не встретившись более с семьей. О нём мой очерк «Бессмертный дневник» в третьей части книги.
Кстати говоря, газета «Большевик Заполярья» выходила шесть раз в неделю (кроме пятницы), тиражом четыре тысячи экземпляров, на большинстве предприятий выпускались стенные газеты. Подписка на год составляла 24 рубля, на месяц 2 рубля, что, в общем-то, и недёшево, но получала газету почти каждая семья.
Главный комитет Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве признал победителями социалистического соревнования 1940 года 16 газет Красноярского края, отметив наградами выставки – «Власть труда» (Минусинск), «Большевик Заполярья» (Игарка), «Советская Хакассия» (Абакан) и «Красноярский комсомолец».
В январе 1941 в столицу на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку вместе с редактором городской газеты Степаном Белоусовым поехали ещё несколько сотрудников «Большевика Заполярья», председатель Карасинского сельсовета Григорий Уланов, колхозник Анатолий Баранов и радист Георгий Тарасов.
Торгующих организаций в предвоенной Игарке было несколько: ведущая — Игарторг (в 70-е ставшая отделом рабочего снабжения лесокомбината (ОРС ЛПК) и райпо (затем, как помните, рыбкооп, Северкооп). В составе Игарторга были универмаг и семь магазинов. Отдельно существовал общепит, в его структуре кроме столовых, был и построенный в 1938 году ресторан. Работа торгующих организаций властями справедливо критиковалась. Планы товарооборота не выполнялись, были недостачи и хищения (513-! за 1940 год).
В райпо же наоборот назывались имена стахановцев — заведующего магазином Житова и пекаря Демидова. Возможно, что речь здесь идёт об одном из братьев Житовых. Двое – Афанасий и Василий уйдут воевать, Петр Дмитриевич Житов в 1942 станет директором общепита, а потом и директором Игарторга, взяв на себя нелёгкие заботы об обеспечении северян продуктами питания.
Мы ещё вернёмся к разговору о нехватке хлеба в магазинах в военное время, о нормированном его отпуске по карточкам различным категориям населения. Накануне войны в ассортименте Игарского хлебозавода был ржаной, пеклеванный и пшеничный хлеб, аппетитные французские булочки и венская сдоба… Хлеб пеклеванный – изготовленный из мелко размолотой и просеянной муки (обычно ржаной), возобновлённый в выпечке конца пятидесятых годов, когда я уже самостоятельно ходила в магазин за покупками, был мною в детстве особенно любим.
И, если хлеба в довоенной Игарке было достаточно, то не все «зрелища» были в почёте. По словам властей, кинотеатр «Октябрь» «работал ненормально плохо». План по киносеансам за год был выполнен на 89,4 процента, по зрителям на 59,3 процента, по выручке на 91, 4 процента. Возможно, причинами этого был недостаток фильмов в прокате и нерегулярная доставка на Север новых кинолент.
С 27 апреля по 30 мая в Игарке был проведен первый кинофестиваль, демонстрировались новые художественные фильмы «Валерий Чкалов», «Суворов», «Ленин в 1918 году», «Светлый путь» и другие. В фойе кинотеатра была размещена большая фотовыставка, посвященная знаменитому лётчику-испытателю Валерию Чкалову, галерея портретов киноартистов и даже выставка дореволюционной и современной киноаппаратуры. Перед началом каждого сеанса джаз — ансамбль исполнял песни из кинофильмов. Выступали лучшие городские самодеятельные солисты и музыканты. Всё как в больших городах!
Смотрели художественные фильмы и жители окрестных станков. Кинопередвижка обслуживала колхозников в станках Карасино, Курейка, Полой, Горошиха. Перед войной шли фильмы «Солдатский сын», «Каторга», «По следам героя». Киномехаником работал комсомолец Маркош.
Продолжали радовать горожан театральные постановки и периодические гастроли московских знаменитостей. На афише драмтеатра тех лет «Вечер водевиля», спектакли «Девушка спешит на свидание», «Песня молодости». В репертуарном плане сезона 1940 года были пьесы «Мадам Сен-Жермен», «Романтики», «Хижина дяди Тома», «Богатая невеста» Ильфа, Петрова и В.Катаева, «На дне» М.Горького, «Таня» А.Арбузова, «Крепостные».
Всего же за четыре года с момента своего открытия детище народной артистки Веры Николаевны Пашенной — Заполярный драматический театр её имени дал игарским зрителям 92 премьеры и свыше 660 спектаклей. Наиболее памятными для игарцев были спектакли «Хищники», «Аристокаты», «Мачеха», «Женитьба Фигаро», любимыми актерами, бесспорно, считались К.М.Юровская, М.И.Шалагин, Н.Ф.Филиппов.
В августе 1940 был начат ремонт театра: для его утепления проводилась засыпка цоколей опилками, переборка полов и их покраска. Артистическая труппа готовилась к новому театральному сезону. Директор Борис Бояров (он уйдет на фронт в сентябре 1941), сообщал тогда в газете о новых постановках театра: «Сорочинской ярмарке» по Н.В.Гоголю, пьесах «На берегу Амура», «Взаимная любовь» и других.
Специфика театра заключалась в том, что он находился вдали от других городов. Чтобы интерес зрителей не угасал, коллектив должен был постоянно обновлять свой репертуар.
На сентябрь намечалась премьера спектакля «Артиллеристы». Пьеса советского драматурга И.Прута «Артиллеристы» повествовала о буднях военного лагеря артиллерийского полка. По мнению автора и актёров, постановка должна была развивать у зрителей политическую сознательность, бдительность и свидетельствовать о нерушимой дружбе бойцов и командиров Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В спектакле была занята вся труппа, включая новых приехавших артистов. Главные роли исполняли артисты Юровская и Филиппов. Премьерными постановками предвоенного года стали также «Овод», «Альбина Мигурская», «Счастье».
Постоянным театралам можно было приобрести абонемент на посещение спектаклей стоимостью 43 рубля 20 копеек. Скидка до 20 процентов предоставлялась тем, кто приобретал абонемент сразу на четыре года.
16 мая 1941 года театр выезжал на гастроли в город Норильск, где подобного учреждения ещё не было. Играли спектакли «Царь Потап» по пьесе Александра Копкова и «Женитьбу Белугина» Александра Островского. По случаю гастролей в типографии Норильскстроя была выпущена афиша тиражом 300 экземпляров.
В Красноярском краевом краеведческом музее была открыта выставка «Завоевание Арктики», среди двух тысяч её экспонатов демонстрировалась палатка Ивана Папанина.
Чрезвычайно популярным, особенно в летнее время, был открывшийся в 1939 году в Курейке музей И.В.Сталина, отбывавшего там в 1913-1914 годах ссылку. В отчёте за подписью ушедшего впоследствии на фронт директора Михаила Парамоновича Юрина говорилось, что в первый год существования музей посетило 732, а в 1940 году уже 4698 человек. Коллективных экскурсий было соответственно 65 и 124.
Это был ещё не тот величественный пантеон, который воздвигнут политические заключённые под руководством архитектора Хорунжего в 50-х, — скромный домик сирот Перепрыгиных, где будущий генералиссимус столовался, и не только. Малолетняя Лидия, говорят, родила ему поочередно двоих сыновей, один из них умер во младенчестве. Другой вырос, принимал участие в Великой Отечественной войне и был внешне похож на своего именитого отца. Но об этом боялись тогда говорить вслух. Интерес же к личности Сталина был огромен.
Сотрудниками музея была начата исследовательская работа, хотя, судя сегодня по опубликованным за этот период документам в Полном собрании сочинений И.В.Сталина, ничего значительного в ссылке «Ёсиф», так называли его местные жители, не написал. Занимался рыбной ловлей, охотой, писал письма друзьям и знакомым с просьбами послать ему денег, да, говорят, ссорился с другим курейским ссыльным – будущим председателем ВЦИК Яковом Свердловым. Впрочем, его напарник, переведённый впоследствии от неуживчивого «собрата» в Селиваниху и затем в Монастырское (ныне Туруханск) оставил после себя более глубокое наследие и добрую память у местного населения. Он оказывал им правовую помощь, занимался метеорологическими наблюдениями, журналистикой. Наиболее значительными работами этого периода ссылки Свердлова можно назвать «Туруханский край», «Туруханский бунт», «Очерки Туруханского края», «Массовая ссылка» и другие.
Но Яков Мовшев Свердлов, известный под именем Я.М.Свердлова, прожил более короткую жизнь, его дом в Туруханске тоже стал музеем, еще в 1938 году, существует он и поныне. В открывшийся же курейский музей Иосифа Сталина местные жители несли сохранившиеся у них подлинные его вещи – к примеру, стол-шкафчик, которым пользовался в своё время именитый ссыльный.
В самой Игарке в 1940 году открылся краеведческий музей Енисейского Севера. Экспонаты музея – шаман с бубном, копия чума, макеты лесозаводов — были аналогичны экспонатам Кунсткамеры Санкт-Петербурга и краеведческого музея Красноярска. Первым директором стал преподаватель математики педучилища Иван Максимович Ощепков, ушедший в 1943 году на фронт.
В августе 1940 года городской краеведческий музей пополнился новыми экспозициями — подлинной одеждой национальных князей, шаманов, попов, кремневыми ружьями, зубом и клыком мамонта, черепом мускусного быка.
Книжный магазин (именовавшийся когизом) выполнил план на 140 процентов. Игарчане книги любили всегда. Не случайно, одной из первых пяти книг, изданных в 1936 году в открывшемся в Красноярске краевом издательстве, стал сборник стихов «Северное сияние» игарского учителя литературы Игнатия Рождественского. А выпущенная в 1938 году тиражом в 25 тысяч экземпляров детская книга «Мы из Игарки» моментально стала библиографической редкостью, и экспонировалась на Всемирной выставке в Нью-Йорке.
Вышел в свет и художественный роман А. Кожевникова «Брат океана» «о покорении Енисея и строительстве порта Игарка» — первое большое художественное произведение, в котором рассказывалось об истории Игарки.
В 1941 году успехом у игарчан пользовалась и небольшая книжица, вышедшая накануне в московском издательстве «Молодая гвардия», «Сталин в Туруханской ссылке». Её автор, отбывавшая ссылку в селе Монастырском, Вера Швейцер, часто вместе с другими революционерами навещала Сталина в Курейке.
Модным веянием тех лет была фотография. В личном пользовании фотоаппараты считались ещё роскошью и были лишь у нескольких игарчан, а желающих послать родным снимок из Заполярья, хоть отбавляй. Фототрест тоже был в числе передовых предприятий, план 1940 года выполнил на 109 процентов.
Видимо, Фототрест являлся самостоятельной структурой. В прообраз комбината бытового обслуживания населения — комбинат местной промышленности (сокращенно Местпром) — входили цеха: портновский, вышивальный, шапочный, белошвейный, сапожный, кузнечно-слесарный, часов и ремонта точных механизмов, смолокуренный. Продукция местпрома пользовалась успехом у местных модниц и была хорошим подспорьем в решении семейных бытовых проблем – можно было сшить оригинальные и по размеру предметы одежды и обуви.
В военное время Местпром перейдёт на пошив фуфаек, тепловых рукавиц и стёганых брюк, отправляя большую часть продукции на фронт. В сапожном цехе останется двенадцать подростков и ни одного мастера, могущего обучить их основам профессии. Но мы забегаем вперед…
По городу и району существовала целая сеть сберегательных касс. Внушительное двухэтажное здание центральной сберкассы находилось в верхней части улицы Кирова, на её пересечении с улицей Малого Театра, напротив известного двухэтажного жилого «Учительского дома». Белокаменного величественного здания Дома культуры лесокомбината ещё не было. Его построят только в конце 50-х годов. Строго говоря, в Игарке было семь сберегательных касс: по улице Кирова, 15, на улице Сталина, на почте нового города, в совхозе «Полярный», на почте в старом городе и в здании горисполкома. Зажиточно жили горожане, имели сберегательные денежные вклады.
В годы войны добровольные пожертвования горожан через сберкассу деньгами и облигациями будут весьма ощутимыми, и игарчане получат в 1944 году даже отдельную благодарность от И.В.Сталина. А на работников сберкассы будет возложена ответственность за обеспечение всех финансовых операций с пожертвованиями.
По проценту грамотного населения город занимал первое место в крае (из 12000 игарчан неграмотными были только 237), в городе действовало 9 школ, 18 пунктов ликвидации безграмотности и 3 кружка иностранных языков.
20 сентября 1939 года первый день занятий прошёл в только что открытом педагогическом училище народов Севера. На первый курс было принято 23 человека и на подготовительном отделении приступили к занятиям 64 претендента на получение специальности педагога начальных классов. Учащиеся приехали из Эвенкийского и Таймырского округов, Туруханского и Иркутского районов. Испытали счастье поступления и игарчане. В первом составе студентов было 38 эвенков, 15 селькупов, 11 долган, 8 кето, трое ненцев и якутов и 12 русских.
Перед войной было построено новое здание педагогического училища (впоследствии здание базовой школы и общежития), на эти цели правительством страны было выделено 914 тысяч рублей. В училище были биологический, химический, педагогический, физкультурный и военный кабинеты. В общежитии приехавшие на учёбу представители малых народностей Севера в комнатах жили от двух до шести человек в каждой.
1 сентября тогда отмечался не как «День знаний», праздник назывался «Международный юношеский день». На стадионе, который тогда назывался «Лесопильщик Востока», состоялся митинг и парад.
Примечательно сегодня посмотреть на состав участников парада, ибо он свидетельствует о том, какие предприятия, организации и учреждения существовали на тот момент в нашем городе: школы под номерами 7, 4, 2, 9, 12, 3, 13, 5; школа партийного просвещения, педагогическое училище, совхоз «Полярный», лесопромышленный комбинат – именно в таком порядке следовали первые колонны. Горком ВКП (б), городской Совет депутатов, кинотеатр, горком комсомола составляли отдельную колонну. Следом шли гидропорт, «Севенстрой», Игарторг, отдел связи, радиокомитет, сберкасса, затон, редакция и типография газеты «Большевик Заполярья», Заполярный драматический театр. Медицину представляли горздрав и курсы медицинских сестер. Колонны нового города собирались у городского Совета и организованно следовали на площадь до старого города. После митинга все колонны следовали по улицам Большого Театра вверх, сворачивали на Малого Театра, спускались вниз по улице Советской до улицы Смидовича, где был городской театр, и оттуда уже расходились по своим организациям. Ответственным за проведение всей демонстрации и порядок в 1940 году был назначен сержант милиции Астафьев.
В мою бытность учащейся школы № 4 в конце 60-х годов центр проведения демонстраций переместился в новый город к памятнику В.И.Ленину. Они проводились 1 мая и 7 ноября. Но неизменной оставалась традиция. Организованно колонны двигались в новый город, и весь этот путь пешком по сухой дороге запоминался как один сплошной праздник с хорошим настроением, шутками, смехом, музыкой. В колонне всегда присутствовал баянист.
26 июля отметили в последний раз перед войной День рождения города — одиннадцатый по счёту. Удивительно, столько лет прошло, а традиция сохранилась – праздновать День города в самый тёплый день. Вот и в 1940 году было жарко. Плюс 25. Небо безоблачно. Лужи и ручейки пересохли. На берегу протоки много купающихся. Так говорится в кратком отчёте о празднике в местной газете.
В 1941 году лучшей школой с вручением ей переходящего Красного Знамени ГК ВКП (б) и исполкома горсовета и занесением коллектива на городскую Доску Почета была признана средняя школа № 9 (директор Чепелев, завуч Ракитянский, секретарь партийной организации Ташлыков). Как отмечалось в принятом на этот счет постановлении, столь высокая оценка труда педагогов и учащихся была достигнута «за лучшую постановку учебно-воспитательной и методической работы среди учителей и учащихся за 1 полугодие 1940-1941 учебного года».
Успеваемость в школе составила 87, 3 процента. Из 36 обучаемых дисциплин 16 были со стопроцентной успеваемостью, а 18 — с успеваемостью свыше 90 процентов.
Примечательно, что среди девяти- и десятиклассников не было двоечников. Тем более горько узнавать об этом сегодня, когда знаешь о том, кто погиб на войне, — лучшие выпускники школы так и не смогли реализовать свои юношеские планы получения высшего образования.
Игарка, как уже упоминала, была лидером в крае по числу грамотных. Тем не менее, среднего образования не имели в те годы даже некоторые руководители. Получившие перед войной аттестаты зрелости юноши 1923 и 1924 год рождения, не смогли применить полученные знания во благо себе и своей малой родине, многие не вернулась с полей боёв.
Погибнет в январе 1943 под Сталинградом и завуч школы, ребячий организатор написания книги «Мы из Игарки» Василий Иванович Ракитянский, ушедший на фронт в августе 1941. Лишь побывав на первой школьной линейке, 2 сентября 1941 уйдет на фронт директор школы Александр Прокофьевич Чепелев. С войны он вернётся израненным, но живым. Но я опять опережаю события…
Во время весенних каникул в течение двух дней проходил смотр художественной самодеятельности школьников. Особой популярностью у ребят пользовался ансамбль песни и пляски пионерского клуба, руководил которым школьник Саша Стрелков. Он же лидировал и в струнном оркестре. В войне Александр Стрелков станет связистом, будет воевать на Калининском фронте в составе 150 Сталинской добровольческой бригады сибиряков…
В августе 1940 группа ребят-отличников побывала на экскурсии в Москве. Летом 1941 года три сотни игарских школьников должны были отдохнуть на пришкольных площадках в две смены, восемьсот выехать на экскурсии в Красноярск.
Определенные задачи стояли и перед жилищно-коммунальным хозяйством города. С лета 1940 года начал курсировать рейсовый автобус между старым и новым городом. Пассажирский транспорт был в ведении горкомхоза. Ходил автобус по маршруту от ресторана в старом городе до здания политпросветшколы (педучилище) в новом городе. По требованию автобус мог остановиться у управления лесопромышленного комбината. Автобус курсировал во временные промежутки с 7 до 9 утра, 11-14, 17-12 ночи. Стоимость билета была 60 копеек.
Увы, но, несмотря на открытие автобусного движения и наличие у предприятий собственного автопарка, автомобили иногда простаивали из-за нехватки горючего.
Выручал гужевой транспорт – лошади. История сохранила данные о приросте поголовья гужевого транспорта за 1940 год: Игарторг – 8 жеребцов, горкомхоз – 30, на конном дворе лесопромышленного комбината – прирост 25 жеребцов. В транспортном объединении было 48 лошадей, подвозящих стройматериалы для ремонта жилых домов, развозящих из водокачки воду для населения и оказывающих асс-услуги, откачивая из туалетов в летнее время естественные отходы человеческой деятельности. Вместе с тем уже накануне войны ощущался недостаток банно-прачечных услуг: две существовавшие бани были ветхими, для помывки в них не хватало воды и пара. С перебоями работала прачечная.
Поэтому городские власти справедливо критиковали руководство ЖКХ за нерегулярный подвоз воды и неритмичные – услуги ассенизаторов. Тем не менее, город становился благоустроенным — в 1940 году было засыпано опилками 21638 квадратных метров дорог, построено 420 метров дорог, отремонтировано 1100 метров тротуаров. Дороги в то время были деревянными, отсыпка гравием началась лишь спустя десятилетия, сразу превратив город из уникального деревянного, в обычный — пыльный — в сухое лето и грязный – весной и осенью.
Самая большая беда деревянного города – пожары. Вот и в 1940 случилось 39 возгораний, в том числе сгорело два жилых дома.
Весна на Севере – тяжёлое в бытовом плане время. Ощущается острая нехватка продовольствия: какие-то из продуктов оказались хорошего качества и быстро исчезли с прилавков продовольственных магазинов; чего-то сразу недопоставили, а некоторые овощи не выдержали длительных сроков хранения, и испортились. Из года в год повторялись одни и те же ошибки: руководство города просило обеспечить зимний завоз в июне-июле, а поставщики, как правило, «раскачивались» лишь к сентябрю.
Вот и игарчанам в 1941 году требовалось завезти уже в июне – июле 289 тонн мяса, или поставить 2560 голов живого скота. Из-за того, что план поставок овощей в 1940 году был выполнен только на 44 процента, требовалось уже с первыми пароходами завезти 500 тонн картофеля, 30 тонн лука, 3 тонны чеснока, 40 тонн огурцов. Но даже в южных районах края иметь такой запас в июне — нереально. И в этом, предвоенном, году Енисейское речное пароходство пообещало игарчанам, что баржи для них будут выделены только в сентябре. Впрочем, игарчане надеялись не только на «чужого дядю». Уже в феврале руководители города ставили задачу создания собственных свинооткормочных ферм Игарторгу и потребкооператорам. Предлагались конкретные объёмы сбора ягод: брусники, черники, голубики и смородины, грибов, дикого лука и щавеля; отстрела гусей, уток, глухарей и рябчиков.
Игарторгу надлежало также открыть колбасный цех, заняться сбором оленьей шерсти и её переработкой. Завести подсобное хозяйство обязали и строительную контору горисполкома.
Местпрому было рекомендовано построить черепичный завод, освоить производство пористого кирпича, гончарных изделий, сапожной и колесной мази, дёгтя; открыть мастерскую по окраске и очистке одежды, завод безалкогольных напитков.
Летом и осенью грозного 1941 года работникам совхоза «Полярный» предстояло вспахать 22 гектара земли, засеяв 13 гектаров картофелем, 1,8 га – белокочанной капустой и под прочие культуры отвести оставшиеся 4,2 гектара. Поголовье коров должно было быть увеличено, предполагалось купить дополнительно сорок голов крупного рогатого скота и добиться его приплода. Телят было в совхозе 148, лошадей — 172, из них рабочих 110, оленей 651.
По сравнению с предыдущим годом, население города выросло на 18,9 процента, и составляло на 1 января 1941 года 18 800 человек.
Среди молодежи было 620 комсомольцев. Игарка тех лет по-праву считалась центром Енисейского Заполярья. В ней кроме нескольких средних школ, существовала еще политпросветшкола, где готовили кадры руководителей для всего Таймыра, педагогическое училище народов Севера и ряд других учреждений, имеющих хозяйственные связи с Таймыром и Норильском.
Да и сам город считался уникальным деревянным, уютным и красивым. Многие здания были построены по проекту известного московского архитектора Ивана Леонидова, автора генерального плана застройки города. К шедеврам деревянного зодчества можно было отнести здания городского Совета, речного порта, дома стахановцев по улице Большого театра и другие.
Вместе с депутатом Верховного Совета РСФСР по Енисейскому избирательному округу А.М.Буеверовым, он был заместителем председателя Красноярского крайисполкома, игарцам удалось в Правительстве России решить вопрос о выделении на 1940 год для строительства учебного центра ОСОАВИАХИМа 200 тысяч рублей и для завершения строительства здания радиокомитета 350 тысяч рублей. Нашло поддержку в краевых органах власти и предложение руководства города о строительстве по трассе, обслуживаемой игарскими авиаторами, новых авиапортов с основательными взлётно-посадочными полосами и целым комплексом аэродромных помещений.
Как известно теперь, не все созидательные планы были реализованы. Война внесла свои коррективы. Что-то пришлось отложить до лучших времён, где-то искать собственные резервы, не надеясь на помощь извне. Прекратились в период войны и поставки леса на экспорт. На целые десятилетия развитие города было отброшено назад. А самим горожанам пришлось пережить страшные голодные 1418 военных дней, продолжая посылать на фронт лучших своих сынов и обеспечивая в тылу долгожданную победу.
Мы ещё не раз будем говорить о будущих воинах-игарчанах. А пока в сохранившейся в краевой научной библиотеке газете «Большевик Заполярья» за первое полугодие 1941 года находим множество материалов о наших земляках.
С детства мечтал стать фрезеровщиком Иван Шатров. Окончив школу фабрично-заводского обучения, он стал работать учеником токаря в механическом цехе лесокомбината, и вскоре стал лучшим токарем. «В 1940 в цехе был установлен новый, привезённый с магистрали фрезерный станок». Попросив разрешения у начальника цеха Моссаковского, Шатров встал к станку, а к концу дня на станке по всем правилам уже шла фрезеровка модульного зуба. Так смело токарь Иван Шатров овладел второй профессией – фрезеровщика. Работая на двух станках, он выполнял дневную норму на 280-300 процентов.
Два года председателем Карасинского сельского Совета работал Григорий Ильич Ульянов, еще сравнительно молодой человек. Но под его руководством сделано было уже многое. В Полое построена новая школа. На станках выросли новые жилые дома, магазины. В поселках проведено благоустройство. В Курейке за 1941 год должен был быть построен клуб на 150 мест, медицинский пункт, интернат. Курейские колхозники охотно покупали в магазинах швейные машинки, ткани, меховые вещи, пальто, эмалированную посуду, велосипеды, патефоны и пластинки к ним.
В подшивке газеты много фотографий мужчин призывного возраста. Вольно или невольно, но для некоторых эти снимки стали последними свидетельствами их пребывания на земле.
Газета не раз рассказывала о кузнецах-стахановцах братьях Пушкаревых – Афанасии и Василии. Василий делился крупицами своего опыта: «От кузнеца требуется внимательность и смелый подход к делу. Одинаковых рецептов в нашем деле не существует. По норме я должен отковать за час четыре щёчки для гамеров, а кую восемь-девять штук…». В горниле войны оба брата погибли: Афанасий 25 февраля 1943 года в Новгородской области, а Василий, спустя год – на берегу реки Нарвы.
Я уже упоминала о том, что в Игарке началось профессиональное творчество сибирского поэта Игнатия Рождественского. Им написано стихотворение, посвященное нашему городу. В 1940 году оно было включено и во второй стихотворный сборник поэта «Голубой вымпел». По сути, в поэтической форме запечатлён пульс города, его предвоенный ритм. Не могу не привести этот текст:
Игарка
Игарка – простое и ясное имя,
Для сердца оно – как желанная весть:
В упорной работе друзьями моими,
От дома до мачты – всё создано здесь.
Сверкают созвездья огней на причале,
И кто бы ты ни был: старик иль юнец,
Они, несомненно, тебя вдохновляли…
В пурговые ночи мы их зажигали,
Даря им кипучее пламя сердец.
И вот почему, проходя над протокой,
Шагая в цеха, или судно грузя,
Невольно застынешь в волненьи глубоком,
Невольно гудку подпеваешь, друзья.
И вот почему под седым небосклоном
Из сердца ручьем пробивается стих
О нашей Игарке, о лесе пилёном,
О крепких порывах ветров низовых.
В упорной работе друзьями моими
Игарка воздвигнута в сумраке зим.
И вот почему для меня это имя
Наполнено смыслом живым и большим.
Мог, видимо, стать в будущем поэтом и игарский школьник Виктор Бутусов, один из авторов книги «Мы из Игарки». Ему не было и семнадцати, а он уже работал корреспондентом газеты «Большевик Заполярья». Пробовал писать и стихи.
В июне 1942 Виктор ушел на фронт, а спустя полгода, пропал без вести.
14 сентября 1940 года состоялась городская отчетно-выборная комсомольская конференция, тогда они проводились ежегодно. С отчетом о работе выборного комсомольского органа выступил секретарь Василий Астрянин. Был избран новый состав горкома – 27 человек. 15 из них уйдут на фронт. Среди оставшихся в Игарке двенадцати – девять женщин. Погибнут на фронте комсомольцы-активисты Василий Астрянин, Александр Пятков, Иван Языков, Николай Вилуп, Михаил Николаев.
По моим подсчетам из призванных на фронт игарчан – погибли, умерли от полученных ранений и болезни, пропали без вести 1534 человека.
Каждый третий из ушедших на фронт.
Пора, наконец, рассказать об этом подробнее.
