Сколько бы лет не минуло, всегда война будет вспоминаться с глубоким чувством вины перед погибшими. Живые всегда перед мёртвыми виноваты.
Значительные потери в войне были в наступившем 1942 году. Правда, для игарчан самым кровопролитным оказался следующий военный год, но и итоги второго года войны, которыми я располагаю, впечатляют. Игарский военкомат получил 316 похоронок: из них 169 – о горожанах, 147 – о жителях Туруханского района, 7 – о игарчанах, призванных другими военкоматами. Средний возраст погибших составил 28-29 лет (напомню, в 41-ом средний возраст был 25-26 лет). 339 призывников нашего военкомата пропали без вести: 165 – игарцы, 133- туруханцы, 41 – призванные другими военкоматами. Добавьте сюда умерших от ран 36 игарчан, 1 – жителя Туруханского района и 18, призванных другими военкоматами (всего 54 человека). И общий итог 1942 года только для нашего города, без района, составит 436 человек: ежедневно уходили из жизни один – два человека.
Долгие годы с экранов кинотеатров нам показывали «героическую» правду о войне. Неизбежно наши красноармейцы побеждали ненавистных агрессоров. Реальные военные будни оказались изнурительнее, страшнее, омерзительнее. Пока ещё нашим войскам приходилось терпеть поражения, отступать, менять позиции, обороняться.
«Мне явственно представилось, как бредут по непролазной грязи мои окопные друзья. Винтовки, а у кого и «пэтээры» на плечах, на поясах подсумки, мятые котелки, лопатки и прочая благодать, а под поясами, как всегда в дрянную погоду, пусто.
Идут они и не знают: поедят сегодня, или нет, высушатся, или мокрые лягут спать, да и придётся ли поспать, доведётся ли дожить до погожего дня?», — писал рядовой Виктор Астафьев.
В девяностые Виктор Петрович написал самое главное своё произведение о войне – роман «Прокляты и убиты». Написал, несмотря на развёрнутую в периодической печати травлю писателя. Такую хлёсткую и беспощадно ёмкую оценку войне, заключённую уже в самом названии романа, мог дать только человек, имевший огромную смелость, сам перенёсший страдания и сказавший открыто то, что сразу перечеркнуло все созданные ранее мощной монументальной пропагандой художественные произведения о героике войны.
Он писал: «Я был рядовым бойцом на войне и наша, солдатская правда, была названа одним очень бойким писателем «окопной»; высказывания наши — «кочкой зрения».
И вот его «окопные постулаты», родившиеся с первых дней нахождения в учебной части под Новосибирском: никакой серьезной подготовки, никакого обучения молодых, необстрелянных бойцов не велось. «О нас просто забыли, забыли накормить, забыли научить, забыли выдать обмундирование». По словам Астафьева, когда они, наконец, прибыли из запасного полка на фронт, войско было больше похоже на бродяг. Это были не солдаты, а истощённые уставшие старички с потухшими глазами. От недостатка сил и умения большинство из них погибало в первом же бою или попадало в плен. «Они так и не принесли Родине той пользы, которую хотели, а, главное, могли принести».
Большинство солдат ходило в гимнастерках со швом на животе. Такие же швы были и на нательном нижнем белье. Многие не знали, отчего этот шов, недоумевали, объяснение же было простым – одежда была снята с мёртвых. Так её не снимешь, только разрезать надо повдоль гимнастерки, а потом зашить. Поняв это, и сами солдаты стали таким образом одеваться, снимая одежду с мёртвых немцев – те к войне готовились по-серьёзному, сукно было добротным, меньше изнашивалось. Местные жители из деревень, не понимая, кто перед ними в столь жалком облачении, зачастую принимали наших солдат за пленных немцев. Астафьеву досталась гимнастёрка с отложным воротничком, видимо, младшего немецкого офицера, но в ней, — горестно констатировал солдат-доброволец, — больше вшей водилось – вот и всё её преимущество.
Постепенно у гражданского населения и военного контингента начинает выветриваться митинговое настроение о том, что враг, вторгшийся на наши земли, будет молниеносно отброшен, и мероприятия по его разгрому перейдут на зарубежную территорию.
Наших побед пока немного. Отстояли Москву, в ходе битвы за неё освободили города Малоярославец и Можайск. На большинстве фронтов велись либо оборонительные операции, либо происходило оставление нашими войсками своей территории.
29 мая 1942 года Харьковское сражение завершилось поражением советских войск. 1 июля немецкие войска заняли Севастополь. Остатки Приморской армии отошли на мыс Херсонес, где сопротивлялись ещё три дня. Немцы заявили о захвате 100 тысяч пленных, 622 орудий, 26 танков и 141 самолётов. 24 июля части Красной Армии оставили город Ростов-на-Дону. 23 августа немецкие войска вышли к Волге севернее Сталинграда, началась оборона города.
Вместе с тем приехавшие в Москву на переговоры со Сталиным 12 августа премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и специальный представитель президента Соединённых штатов Америки Аверелл Гарриман отказались открыть второй фронт в Европе против германских фашистов.
В это время, а точнее 28 июля 1942 года Народный комиссар обороны СССР И.В.Сталин подписывает приказ № 227, известный как «Ни шагу назад». Приведу преамбулу приказа полностью, ибо в ней даётся честная многосторонняя оценка ситуации в стране, в армии, ходу военных действий.
«Враг бросает на фронт всё новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвётся вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и сёла, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникёрами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьёзного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором. Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать своё позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.
Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского Союза — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция — наши отцы и матери, жёны, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 80 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.
Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.
Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.
Наша Родина переживает тяжёлые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникёрам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас — это значит обеспечить за нами победу.
Можем ли мы выдержать удар, а потом отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает всё больше и больше самолетов, танков, артиллерии, миномётов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.
Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникёров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникёры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования.
Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины.
Таков призыв нашей Родины.
Выполнить этот приказ — значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага.
После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на ещё более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникёров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?
Я думаю, что следует».
Такова была вводная часть этого документа. Этим приказом в штат дивизий фронтовой полосы вводились штрафные роты и батальоны. Но приказ поднимал и патриотический дух у бойцов.
Битва за Кавказ началась в конце июля 1942 года и продолжалась пять месяцев. Захват немцами значительной части Северного Кавказа отрезал Закавказье от центра страны и чрезвычайно затруднил снабжение войск Закавказского фронта.
Во второй половине октября 1941 года гитлеровцы ворвались в Крым. Их попытка с ходу овладеть Севастополем была сорвана защитниками города.
Началась героическая оборона, продолжавшаяся 250 дней. Враг неоднократно пытался захватить город штурмом, вёл интенсивные бомбардировки. Защитники
Севастополя отбивали все атаки, сковывая крупные силы противника.
Игарчанину Петру Николаевичу Сагинову было 15 лет, когда началась война, и немцы вошли в посёлок Майский, где он жил с родителями в Кабардино-Балкарской АССР. Детское любопытство мальчишек, привыкших играть в войну, обернулось суровой реальностью. Немцы сразу установили комендантский час. Только стемнеет, на улицах никакого движения. Стреляли без предупреждения. А потом и вовсе стали свирепствовать. С соседней станицы согнали три тысячи человек – женщин, стариков и детей – и расстреляли их на краю противотанкового рва. А ещё спустя время устроили показательную казнь для устрашения населения. Повесили тогда женщину и мальчонка. «Мальчишка нашёл гранату, рассказывал Пётр Николаевич, — стал разглядывать её. Когда в гранате что-то щёлкнуло, он испугался и отбросил её в сторону, да угодил прямо таки в двух немцев, что чинили свой танк и прилегли отдохнуть в кустах. Разорвало их обоих. А женщина была работницей финотдела. Фанерку ей на шею повесили, будто она партизанка. Никакой партизанкой она не была, кто-то оболгал её. Привели её полураздетой, босой, а уже снег выпал. Выбили из-под ног табуретки у приговорённых. Дёрнулись они и затихли. Целый месяц не давали немцы снимать тела повешенных».
И это только один пример того, что творили немцы, заняв наши территории.
Несмотря на яростный натиск, в ходе военных действий осени 1942 года гитлеровцам не удалось добиться поставленных целей. Они были остановлены на подступах к Орджоникидзе, у перевалов Главного Кавказского хребта, на Черноморском побережье у Новороссийска. Враг не смог пробиться к грозненской и Бакинской нефти. Заслуга в этот была и воинов — жителей нашего Заполярного города. В 1942 году игарцы несли службу в частях, защищавших южные границы страны: Крым, Черноморское побережье, Кавказ.
В 984 стрелковом полку 275 стрелковой дивизии воевал рядовым Михаил Петрович Коба. Осенью 1942 года дивизия участвовала в обороне Кавказа. 4 сентября началось наступление немецкой группы «Блиц». Противнику удалось на отдельных участках вклиниться в оборону советских войск. Полки 275 стрелковой дивизии должны были ударить на Нижний Курп и Кизляр. За три дня упорных боев дивизия нанесла большие потери частям 13-й танковой дивизии противника и, отбросив их на 5—8 километров, вышла непосредственно к Нижнему Курпу. К сожалению, в одном из боёв 5 сентября наш земляк М.П.Коба погиб на поле боя. В то же время и в том же Чегемском районе Кабардино-Балкарии погиб и другой игарец рядовой Михаил Петрович Козулин. Оба воина похоронены в посёлке Кишпек.
В первой половине августа 1942 года в составе войск Закавказского фронта по обороне Кавказа с севера начинает свой боевой путь 6-я стрелковая бригада, где также воют игарчане. Бригада входила в 10 стрелковый корпус. До Астрахани следовали эшелонами. Дальнейшее движение железной дорогой на Кавказ было опасным: вражеская армия
рвалась к железнодорожной магистрали Астрахань—Кизляр, наносила по ней удары с воздуха. Поэтому дальше наши части направлялись по Каспийскому морю в Махачкалу и оттуда вновь по железной дороге. Бригада была сосредоточена южнее Моздока. В ходе подготовки к предстоящим боям она усиливалась артиллерией, миномётами, противотанковыми средствами, стрелковым вооружением. Состав бригады был укреплён красноармейцами, сержантами и офицерами, принимавшие ранее участие в оборонительных боях. Это были люди, познавшие горькую дорогу отступления. В 6 стрелковой бригаде служили игарцы: бывший заведующий городским финансовым отделом С.И.Зотин, А.И.Елизарьев, А.С. Иконников, В.С. Орлов и другие.
Сапёром отдельной сапёрной роты служил в бригаде бывший рамщик лесоцеха 3, стахановец Василий Яковлевич Лаврищев.
Бригада была переброшена под Моздок, оккупированный немецкими войсками 23 августа.
Оккупация города продолжалась четыре месяца. На подступах к Моздоку, обороняясь, погибли 16 сентября 1942 года сразу четверо наших земляков: командир стрелкового отделения Сергей Иванович Зотин, рядовые Александр Илларионович Елизарьев, Пётр Романович Колодин и Александр Степанович Иконников.
К сожалению, подробностей боя я не нашла, что это за высота 113, защищая которую погибли наши земляки — упоминаний в доступных мне источниках нет. Воевали все четверо в составе одного отделения? Либо лишь дата смерти свела их вместе воедино, пока не ясно. В хронике военных действий ничем особенным на Кавказе этот день не характеризовался, лишь сказано, что 16 сентября 1942 был 452-ым днём с начала войны. Одно понятно, наши земляки-северяне чётко выполнили сталинский приказ, не отступив ни на шаг.
Навечно остались погребёнными в кавказской земле рядовые Виктор Степанович Орлов, Михаил Федорович Кошкин, Иван Иванович Юшков, Алексей Михайлович Скоробогатов.
Василий Лаврищев был ранен под Моздоком 9 декабря. Спустя пять дней после ранения вновь занимался привычным делом – устанавливая противотанковое минное поле перед передним краем обороны противника. Ночью, в кромешной темноте под сильным огнём вражеских пулемётов и автоматов, под взрывы гранат, Лаврищев с группой бойцов установил минное поле в 20 метрах от немецких окопов. Несмотря на сильное ранение, Василий оставался с товарищами до полного выполнения приказа. На боевом счету Лаврищева уже к тому моменту было свыше 20 разминированных противотанковых мин.
За этот подвиг В.Я.Лаврищев был награждён орденом Красной Звезды, а в 1944 ещё и медалью «За оборону Кавказа», учреждённой Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1944 года. К сожалению, больше игарчан, награждённых этой медалью, я не установила.
Изучая боевой путь игарчан, в интернете на сайте «Мемориал» я обнаружила документ, имевший касательство к событиям 1942 года на Черноморском побережье. Он был озаглавлен как «Внесрочное донесение о чрезвычайном происшествии», подписан командиром и начальником штаба 76 морской стрелковой бригады. В нём сообщалось по инстанциям, что 19 октября 1942 года на огневой позиции на горе Фонарь командир взвода младший лейтенант В.С.Карабанов с группой подчинённых ему бойцов из шести
стрелков был поставлен на правый фланг обороны. В ночь на 19 октября Карабанов явился на командный пункт батальона, доложил обстановку командиру батальона и снова направился на передний край. «Придя к своим бойцам, — пишется дальше в тексте донесения, текст которого я цитирую, — лейтенант Карабанов в сговоре с ними начал переход на сторону противника. Находясь при этом, Минас отказался перейти на сторону противника и начал убегать в сторону КП батальона. Вышеуказанная группа открыла огонь по убегающему красноармейцу Минасу, но последний успел удрать и доложить о случившемся командованию батальона» (текст мною сохранён).
В списке перешедших на сторону противника значился и красноармеец Иван Яковлевич Кирюхин, 1912 года рождения, имевший 3 класса образования, беспартийный, ранее проживавший в городе Игарка по улице Пролетарской, дом 1. В документе говорилось, что прокуратурой «закончено следствие по этому делу для заочного осуждения вышеуказанных изменников». Но значит ли это, что все обстоятельства происшедшего были тщательно изучены, и, действительно, русский офицер с солдатами трусливо перешёл на сторону противника, я не уверена. По крайней мере, это касается игарчанина И.Я.Кирюхина.
Солдата с такими же анкетными данными я нашла в списке награждённых орденом Красной Звезды 11 декабря 1943 года в составе 887 стрелкового полка 211 стрелковой дивизии, члена ВКП (б). В наградном листе говорилось, что связной миномётной роты Иван Яковлевич Кирюхин в бою за высоту 185.6, что южнее города Брусилов Житомирской области, под непрерывным огнём противника из подошедших вплотную к огневым позициям немецких танков лично принёс на своих плечах с запасной огневой позиции пять ящиков мин. Это дало возможность отразить атаку немецких автоматчиков, зашедших во фланг нашей пехоте, и сорвать попытку немцев увезти подбитые танки с поля боя. Не мог оказаться перебежчиком, а потом стать членом компартии солдат, за этим следили строго.
Впрочем, если в биографии игарца Ивана Кирюхина остались «тёмные пятна», то имя другого нашего земляка однозначно будет передаваться из поколения в поколение как первого из участников Отечественной войны, получившего звание Героя Советского Союза.
В сентябре 1942 года должен был закончиться срок службы сержанта Петра Парфёновича Барбашова, призванного из Игарки в сентябре 1939 года. Но начавшаяся война заставила стивидора лесопромышленного комбината приобрести военную профессию – автоматчика.
Осенью 1942 года отборные фашистские дивизии, не считаясь с потерями, рвались к Кавказу. Тяжёлые бои развернулись на подступах к главному городу Северной Осетии — Орджоникидзе (современное название — Алания). В них самое активное участие принимали и воины 34-го полка войск НКВД, в нём служил Пётр Барбашов.
Свой удар гитлеровцы планировали направить из селения Гизель, расположенного неподалёку от города. Чтобы сорвать замыслы фашистов, наше командование приняло решение выбить их из села. Воинам предстояло выполнить трудную задачу. Окрестности селения, которое до войны служило местом отдыха жителей Орджоникидзе, немцы превратили в мощный опорный пункт, соорудив здесь более сорока дотов и дзотов. Из них на наступавших обрушивался свинцовый ливень.
Командир роты автоматчиков старший лейтенант Афанасьев со злостью смотрел на видневшийся впереди холм. Из гитлеровского дзота неслись пулемётные очереди. Вражескую пулемётную точку не могли утихомирить ни мины, ни снаряды. Она продолжала косить ряды штурмующих. Красноармейцы были вынуждены залечь. Атака могла захлебнуться.
— Младшего сержанта Барбашова ко мне, — крикнул командир роты.
Петра Барбашова сослуживцы уважали за смелость, хладнокровие, умение стойко переносить любые трудности. Сказывалась сибирская закалка. Не зря, умелого, хорошо подготовленного красноармейца назначили командиром отделения. Он не раз уже отличался в боях с фашистами. Поэтому командир роты и остановил свой выбор на нём.
— Видишь дзот? – старший лейтенант кивком головы показал на холм, изрыгающий огонь.
— Вижу, — коротко отозвался Пётр. – Не даст он нам пройти.
— Вот именно! Возьми ещё двух бойцов и балкой в обход, а там подберётесь к дзоту с разных сторон. Верю, сделаешь.
До дзота оставались считанные метры. Первым к нему подобрались красноармейцы Мова и Давыдов, которых взял с собой Пётр. Он видел, как его товарищи поднялись, чтобы точнее метнуть гранаты, и в это мгновение пулемётная очередь из дзота полоснула по ним. Барбашов остался один на один с вражеским расчетом…
По-разному описывается в различных изданиях сам момент совершения подвига Петром Барбашовым. Мы приводим версию подполковника И. Джога: «Пётр вскочил и бросился вперед к доту, но, тут же закачался: струя огня обожгла обе ноги. Едва он успел опереться о землю левой рукой, как вражеская пуля пробила её. Автомат выпал из рук младшего сержанта. Ещё отчетливее, чем прежде, увидел перед собой Петр ствол вражеского пулемета. И откуда взялась у раненого в обе ноги и руку младшего сержанта сила для последнего стремительного броска вперёд. Он вскочил и грудью своей закрыл амбразуру вражеского дота». (Джога И. «… И дот замолчал», «Коммунист Заполярья» 09.05.1963)
Замолк вражеский пулемётчик. Поднялись и пошли в атаку наши бойцы. Это было 9 ноября 1942 года. Пётр Барбашов посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Но его подвиг во время войны не был широко известен. Аналогично погиб, закрыв своим телом амбразуру вражеского пулемета, Александр Матросов. Случилось это на Калининском фронте 27 февраля 1943 года. Именно поступок Александра Матросова
широко освещался в газетах, журналах, литературе, кино как подвиг и стал в русском языке даже устойчивым выражением. Подобные действия во время войны совершались бойцами неоднократно, части из них, как и Барбашову, посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Это отнюдь не умаляет заслуги нашего земляка: среди игарчан участников войны Пётр Парфёнович Барбашов стал первым Героем.
Впрочем, «своим» его считают и в Алании, и в Новосибирске и на родине героя в Венгерово. Имя Героя Советского Союза Петра Парфёновича Барбашова высечено на мраморе у шлюза Новосибирской ГЭС. Его именем названы улицы в Алании, Игарке, Новосибирске и Венгерово, школа № 171 в Новосибирске. На месте гибели П.П.Барбашова в районе села Гизель Пригородного района Республики Северная Осетия установлена памятная стела. В конце аллеи виден реконструированный дот.
На братской могиле советских воинов у села Гизель установлен надгробный памятник и высечены имена захороненных, в том числе и П.П.Барбашова. В Новосибирске у инженерного лицея Новосибирского государственного технического университета установлен бюст героя. Есть и в Игарке памятная доска с именем Героя, и его имя занесено на мемориалы.
Участвовали в освобождении Кавказа и Черноморского побережье Кавказа игарчане Иван Полозов, Григорий Якимов и Василий Окладников.
Телефонист 32 отдельной роты связи 24 стрелковой дивизии Григорий Георгиевич Якимов воевал под Сталинградом, затем через Донбасс, Перекоп, вышел в составе своей дивизии к Чёрному морю у берегов Севастополя. Участвовал в освобождении Севастополя и сержант Иван Захароваич Прудников, вернувшийся с фронта в Игарку инвалидом и работавший главным бухгалтером строительного управления «Игарстрой».
В 1944 после освобождения от фашистов посёлка Майского, призвали на фронт и семнадцатилетнего Петра Сагинова. Воевал он с японцами командиром сапёрного взвода. Служил до 1957 года, демобилизовался в звании капитана. С 1962 года жил в Игарке, где и похоронен ныне.
Фото: из интернета и архива автора
