В детстве я много раз слышал, что песцы очень хитрые, блудливые зверюшки и что они не переносят неволи. Однажды я, да и не только я, а все ученики двенадцатой школы имели полную возможность в этом убедиться.
Школа наша стояла на окраине города Игарки, возле Медвежьего лога. За логом лесобиржа, рядом мелкий ельник и заросли карликовых берёзок. Осенью кажется тридцать девятого года пошёл песец через город. Надо сказать, что многие звери, когда они «идут», иначе говоря, делают огромные перекочёвки, никаких преград знать не хотят: город ли, вода ли, железная дорога – всё равно пойдут.
Кто там у зверей планирует и выбирает маршрут — неизвестно, но если уж маршрут есть, песцы не свернут с него.
Много песца пострадало в ту осень из-за упрямства. Гоняли песцов по улицам собаки и давили, а то на бирже вдруг визг поднимется – это значит укладчицы – девчата – песца увидели и с досками за ним бегают вокруг штабелей, пока не зашибут. Глядишь, девушке воротник без отрыва от производства.
Непонятны, таинственны законы зверей. Ну, что бы, казалось, обойти им стороной город – гибель свою?
Нет, идут, на смерть идут, как говорится, без страха и сомненья…
В ту осень мы организовали в школе живой уголок. Сейчас мне трудно припомнить, что там было, но белка, клёст, снегирь, кулик долгоногий, чирок-трескунок, мыши, помню, были.
В зимнее время мы решили пополнить уголок новыми экспонатами, которых летом не сыщешь, — это белыми куропатками, пушными зверьками и, конечно, если удастся, — песцом.
И вот на тебе – на ловца, что называется, и зверь – песец – идёт через город. Однако, долго не удавалось нам изловить песца…
Но нам повезло.
Был урок ботаники. Не помню уж, чего мы тогда проходили. Должно быть, что-то интересное, потому что в классе было тихо. И вдруг:
-Ой, ребята, глядите!,
Один парнишка, что сидел возле окна, сказал это таким голосом, что мы все ринулись к окнам.
— Прекратить! – закричал учитель, но не удержался и тоже в окно посмотрел.
А там за окном, на помойке промышлял отощавший в изнурительном пути белый песец.
Мы немедленно организовали облаву и набросили на песца пальто.
С шумом, гамом, мы водворили песца в комнату, названную живым уголком.
Весь день толпились ребятишки возле двери и заглядывали в замочную скважину. Дверь нам не открывали, чтобы «не вносить нервозность в животный мир», как выразился руководитель кружка Зоська Мокрохвостов.
Задавался он страшно, этот Зоська, разговаривал только «учёными словами».
Так мы тот день и не разглядели песца. В замочную скважину чего увидишь? Только заметно белеет что-то, да слышен обеспокоенный щебет пичужек и злой, настороженный цокот белки.
А назавтра…
Назавтра с самого утра в школе была паника. Зоська Мокрохвостов пришёл раньше всех в школу проверять живой уголок. Заглянул в него и никого не увидел. Пусто, Зоська даже дверь не закрыл — такой добрый – смотрите, ребятки, пожалуйста, смотрите, сколько душе угодно.
А чего теперь смотреть-то? Нечего смотреть.
Песец разломал деревянные клетки, съел все «экспонаты» и в форточку удрал. Это потому, что Зоська Мокрохвостов забыл форточку закрыть. Остались от живого уголка только пёрышки одни – рожки да ножки, как в песне поётся.
И как он, этот песец догадался и сумел удрать в форточку? Ведь живой-то уголок был на втором этаже.
Видно, очень, очень любит свободу красавец-певец. Не хотелось ему, должно быть, отставать от своих товарищей, которые шли только им ведомой дорогой и только одним им известно – куда и зачем. А живым уголком песец «закусил», на дорожку подкрепился. Так с тех пор и не было у нас в школе живого уголка. И правильно! Незачем держать птиц и животных в неволе.
Любишь птиц – иди в лес, смотри на них, слушай, подкармливай, изучай, но в клетки не закрывай. Птица не для тюрем рождена, а песец тем более. Песец простор белый любит. Вот там среди этого снежного белого простора выследи зверька, добудь, тогда охотником называться будешь. А на перепутье, да ещё голодного, да ещё такой оравой — и медведя поймать можно, только чести-то сколько таким добытчикам?
По-моему нисколько.
(Астафьев В.П. «Зорькина песня», Пермское книжное издательство, 1960 год, стр. 96-98)
Комментарий В.А.Гапеенко:
Вот, такой, детский бесхитростный рассказ на «игарскую», любимую мной у Виктора Петровича Астафьева, тему. Признаться, я встречала его только дважды: в детском сборнике рассказов «Зорькина песня», изданном Пермским издательством в начале творчества писателя в 1960 году и ещё раз в сборнике «Весенний остров» того же издательства спустя четыре года – в 1964-ом.
Может быть, детские книги реже стала перечитывать, и более дотошный исследователь творчества писателя меня сможет поправить.
Но согласитесь, с почти миллионным тиражом «Васюткиного озера» «Бродяга-песец» конкурировать всё-таки не сможет.
Рассказ написан простым, доступным языком для пятиклассника, повествует о бережном отношении к природе, всему живому. Вывод лежит на поверхности: «Незачем держать птиц и животных в неволе». Но, может быть, не сам писатель перестал включать рассказ в сборники? Ведь следующие за этим предложения: «Птица не для тюрем рождена, а песец тем более» могли показаться при очередной публикации дотошному цензору ой-как подозрительными: на что, дескать, намекает?! «Песец простор белый любит». Кто это в образе песца?
Но это только мои подозрения, хотя и не лишённые оснований, если учесть, сколько пришлось писателю перенести «правок» прежде, чем, наконец, увидела свет повесть «Кража». С момента её написания в 1965 году до первой публикации в журнале «Сибирские огни» прошло целых три года. «Испугались» все центральные московские журналы. Только родная Сибирь взяла на себя смелость. А история с публикацией «выдранной» главы о норильцах в «Царь-рыбе» — тоже почти детективная история о том, как она, наконец, увидела свет…
В сообществе игарчан в «Одноклассниках» кто-то однажды опубликовал вот этот снимок: песцы в нескольких метрах от города – вновь, видимо, вышли на одну им известную тропу. И это начало весны. Вскоре у Виктора Петровича – День рождения, а ныне это – День его памяти. Сделайте себе подарок. Помяните его. Вернитесь в детство, загляните в сгоревшую в «Большом» игарском пожаре двенадцатую школу, что находилась «на окраине города Игарки, возле Медвежьего лога». Мысленно представьте – склад готовой продукции, ранее именовавшийся лесобиржей, «рядом мелкий ельник и заросли карликовых берёзок»…
Читайте Астафьева! А ещё лучше, обязательно прочтите рассказ своим детям и внукам!
