Я был одним из первых строителей Игарки, в которую мы вместе с женой прибыли в июне 1929 года с первой партией рабочих, там провели первую зиму 1929-30 годов, и там же появился на свет наш сын – первый человек, родившийся в новой Игарке.
И вот то обстоятельство, что я был связан с первыми событиями в зарождении Игарки, и явилось поводом для этого моего письма, быть может, оно заинтересует современных жителей заполярного города-порта.
В то время я был 26-летним техником-строителем и выполнял обязанности прораба Севенстроя Комсеверопути – организации, осуществляющей строительство Игарки. Мною возглавлялся первый караван, прибывший из Красноярска на строительство. Было это так.
Рано утром 14 июня 1929 года юркий пароход «Полярный», ведя на буксире баржу № 972 и два лихтера № 319 и № 325(об этом у меня сохранилась запись), пробираясь в Енисейской ледяной шуге, обогнул остров и вошёл в Игарскую протоку. Берега протоки, далеко просматриваемые при высоком половодье, были сплошь покрыты густым мелкорослым еловым и лиственным лесом. Приветственный гудок «Полярного» в сонной тишине диких окрестностей навсегда нарушил вековой покой Игарской протоки, возвестив о начале её новой бурной жизни.
С караваном прибыло около сотни человек рабочих, десяток лошадей с упряжью, срубы общежития и амбара, разные строительные материалы, инвентарь, продовольствие и горючее. Баржи были поставлены к берегу в районе будущей промплощадки лесозавода, и хорошо отдохнувшие в пути люди сразу же приступили к устройству мостков с барж, причалов, и затем разгрузке на берег.
Вскоре к нам пришёл находившийся в Игарке десятник Н.А.Батенин. Это был старый, опытный строитель, москвич, прибывший в Игарку по заданию Севенстроя ещё зимним путём на собаках. Батенин с помощью жителей из Игарского станка соорудил на возвышенном берегу протоки (в начале будущей биржи пиломатериалов) хижину-времянку, наподобие лесной избушки, в которой и поселился вместе с двумя жителями из станка. Это было первое строение Игарки. Больше Батенин ничего сделать не смог, и так жил полудикарём в ожидании прибытия первых строителей. И этот день настал.
В тот же день я и Батенин, обувшись в болотные сапоги, обошли и осмотрели окружающую покрытую лесом, кустарником и мхом местность и приблизительно сориентировались в будущем расположении основных к4омплексов строительства. Затем наметили план работ на ближайшие дни.
На следующий день уже кипела работа: стучали топоры, звенели пилы, кругом слышались голоса. Пилили деревья, рубили кустарник, расчищая площадку, на которой уже строили дощатые сараи для временного жилья прибывших рабочих и для складов под грузы. Производилась также разгрузка прибывших срубов и других необходимых материалов.
Расчищенные от леса площадки и, особенно, то место, где был снят моховой покров, вскоре раскисали и становились топкими. Поэтому для возможности использования конного транспорта стали устраивать лежнёвые дороги, употребляя для этого вырубленный лес, который подвозили на самодельных волокушах и подносили вручную. Первое время одолевали комары, а потом добавились пауты, от которых рябило в глазах и шумело в ушах, особенно доставалось от них лошадям.
Так прошла первая неделя. За это время было расчищено от леса значительные площади, построены некоторые временные сооружения, проложены дороги, была произведена сборка сруба двухэтажного амбара, предназначенного для хранения прод-промтоваров. Рабочие переселились в построенные времянки. Я с женой поселился у Батенина, где нам была отгорожена комнатушка. Стоял полярный день, солнце не заходило за горизонт, и мы, первые игарские жители, собирались вечерами у костров долго сидели, пытаясь приноровиться, когда ложиться спать.
21 июня прибыл пароход «Спартак», который привёл с собой так называемую брандвахту «Ян Рудзутак», приспособленную под своеобразный адмбыткомбинат строительства.
Прибыли руководители и аппарат Севенстроя: начальник Щукин Г.И, главный инженер Рыбин С.А, инженерно-технические работники и служащие, прибыло много рабочих.
Начался новый период строительства. Были организованы три строительных участка. Это участок промышленного строительства, возглавлял его техник Н.И.Векшин с десятником Н.А.Батениным, участок подсобно-ххозяйственного строительства, им руководил техник Куропаткин с десятником Сорокиным, наконец, участок жилищно-коммунального строительства, руководил которым я с десятником И.К.Негодяевым.
В течение летнего сезона была расчищена от леса значительная территория от биржи пиломатериалов до жилого посёлка, на который были проложены лежневые дороги и построены первоочередные объекты: временный локомобильный лесозавод № 1, хоздвор, контора строительства, временная радиостанция, общежития и несколько других жилых домов, столовая, хлебопекарня, склад-магазин, овощехранилище, временная баня и много других сооружений. Было также смонтировано наружное и внутреннее электроосвещение.
В августе в Игарку прибыли морские суда Карской экспедиции и начались круглосуточные операции по загрузке их привозными пиломатериалами. Прибывали также плотоматки круглого леса. Этот период был особенно оживлённым. Днем и ночью не смолкали в порту лязг, грохот и возгласы: «Майна!», «Вира!». В это же время прилетали гидросамолёты, в том числе был и под управлением известного лётчика Чухновского. Тогда же в Игарку приезжал пользовавшийся огромным авторитетом и уважением председатель правления Комсеверопути Б.В.Лавров, который оказал большую помощь в принципиальных практических вопросах строительства.
После ухода последних судов Карской жизнь в Игарке стала затихать. Приближалась полярная зима. В связи с необеспеченностью жильём большая часть рабочих была уволена, и уехала с последними пароходами. Увезена была в Красноярск и брандвахта. На зимовку в Игарке было оставлено всего 200-250 человек, главным образом, обслуживающий персонал лесозавода. Уехали также прораб Н.И.Векшин и десятник Н.А.Батенин. Строительство было свёрнуто и зимой почти не осуществлялось.
Наступил зимний период с полярной ночью, сильными морозами, метелями, но они довольно легко переносились, так как все были хорошо одеты. Работал временный лесозавод, заготовляя пиломатериалы для экспорта. Всё население было размещено в построенных домах. Мы с женой остались жить в домике Батенина, который был отремонтирован и приспособлен к зимним условиям. В домике с низкими потолками им маленькими окнами было три комнатки и кухня, было две печи, но холод гулял по полу. Одну из комнат заняла первая молодая чета вступившая в брак в Игарке. Он бухгалтер строительства А.А. Романович. Она машинистка Н.И.Лашкерова. Оба красноярцы.
Домик наш находился в полном одиночестве, на отлёте от всех строений и в противоположной стороне от жилого посёлка. Он был расположен ниже лесозавода по течению протоки за небольшим логом на границе биржи пиломатериалов. К нему вела узкая тропа, которую зимой часто заносило и были случаи, когда, возвращаясь домой с работы в пургу, я сбивался с тропы, проваливался в глубоком снегу и добирался ползком на свет из окон домика.
Очень многие удивлялись смелости моей жены Елены Владимировны, рискнувшей в её положении ехать со мной в Игарку и, тем более, остаться там на зимовку. Но нам тогда казалось всё очень просто. 19 октября родился сын. Роды оказались очень тяжёлыми, но врач Брисляков и пожилой фельдшер со своей женой (к сожалению, фамилии их не помню) успешно справились с ними. В этот день население Игарки увеличилось на одного человека. Рождение сына Владимира было зарегистрировано в Туруханске.
Зима тянулась долго и нудно. Только работа одна, развлечений никаких не было. Почта с письмами и газетами приходила на собаках редко. Только через радиста Дождикова узнавали иногда свежие новости.
Частенько к нам в новый посёлок приезжали на оленях туземцы, которых называли тогда тунгусами. Все они, в том числе и женщины, были отчаянными курильщиками и очень любили выпить. Но с вином у нас было туго, так как в то время на Севере, в том числе и в Игарке, существовал «сухой закон». В Игарку была завезена (и то случайно) всего одна бочка виноградного вина, которую распродали к октябрьским праздникам. Особенно запомнились мне старик Пешкин, бывший шаман, и пожилая женщина, которую мы звали «делегаткой» за то, что она повязывала голову красным платком и носила красный галстук.
Зимой произошла перемена в руководстве Севенстроем. Г.И.Щукина отозвали из Игарки (потом он был назначен начальником строительного отдела Комсеверпути), а вместо его весной 1930 года прибыли в Игарку новый начальник Филиппов и его заместитель Комаров.
С первыми пароходами в июне 1939 года в Игарку вновь хлынул поток строителей и вновь забурлила жизнь, во всю ширь развернулось строительство.
Моя жена с ребёнком уехала к родственникам в Новосибирск, а я, оставшись один, перебрался жить в общежитие жилпосёлка. Уехали также и Романовичи. Наш домик занял прибывший в Игарку уполномоченный Комсеверпути Кулагин, который в нём же поселил прибывшего с ним работника Шпакова.
Полагаю, что от домика Батенина давно уже и следа не осталось. А жаль! Наверное, никто не подумал, да, вероятно, и не знали, что с ним были связаны первые знаменательные события в жизни Игарки. Прежде всего, это было первое строение, оно было свидетелем рождения первой новой в Игарке человеческой жизни, первого бракосочетания. Но у меня сохранились фотографии этого домика в первоначальном его виде и после реконструкции, на которых возле домика видны и его жильцы.
Вскоре я тоже уехал из Игарки в отпуск, а затем был переведён в строительный отдел Комсеверопути в город Новосибирск. К сожалению, мне не пришлось больше быть в Игарке, и о её жизни и росте в дальнейшем я узнавал из газетных сообщений.
Я вкратце изложил свои воспоминания о первом годе строительства в Игарке, всех событий я не мог здесь описать.
Сейчас я уже пенсионер, жена моя умерла, а я живу на Украине с семьёй того самого Владимира, родина которого Игарка. Он инженер-электромеханик, его жена тоже инженер, у них двое детей – моих внуков.
Мы с сыном, как первые игарцы, шлём сердечный привет и самые наилучшие пожелания современным жителям Игарки и восторгаемся успехами, достигнутыми в развитии этого Заполярного города, хотя слово «Заполярный» для теперешних жителей Игарки уже не иамеет того, какой оно имело прежде.
М.Мелешко, инженер-строитель, город Жёлтые Воды Днепропетровской области
Впервые опубликовано в газете «Коммунист Заполярья» №№ 58-60 за 1966 год.
Комментарий В.А.Гапеенко: Найдена ещё одна «первая страница» рождения нашего любимого города. Для меня, к примеру, при прочтении этих воспоминаний, было много открытий. В первую очередь, опубликованные в ней факты поставили под сомнение точную дату прибытия первого десанта: ранее назывались даты 13 и 20 июня. Автор воспоминаний М.Мелешко называет 14 июня. Прямо скажу, число 14-ое мне более симпатично, чем 13-ое (может быть трагическая судьба города идет от этой «чёртовой дюжины»). Но истина дороже, поэтому, продолжаю искать точное подтверждение.
Второе «открытие» — в том, что прибывших встречал десятник Н.А.Батенин, я уже сделала для себя раньше, прочтя книгу «Игарка» в серии «Города Красноярского края», вышедшую к 50-летию города, в 1979 году. Но её авторы В.Новиков и Ж.Трошев пользовались, вероятно, именно этой статьёй М.Мелешко, готовя свой текст. Поэтому, к сожалению, точного имени и отчества первого игарского засельщика я пока не установила.
Но из других источников я уже знала, что помогали Батенину братья Мельковы — Василий Петрович и Фёдор Петрович. Стрелок-радист штурмовика «Ил-2» В.П.Мельков был ранен в сражениях на Курской дуге и умер в госпитале от полученных ранений. Его имя есть на мемориалах, но без уточнения, что именно он «прорубил первую просеку» нашего города. Его брат Ф.П.Мельков после тяжелого ранения в 1942 году вернулся с фронта, долгие годы был руководителем Игарского рыбкоопа, умер в Игарке в 1980 году.
Ни разу я не встречала и фотоснимка этой самой первой избушки, где зимогорили Н.А.Батенин и Мельковы.
В первом издании книги «Мы из Игарки» опубликован вот этот снимок, но здесь избушка уже обросла подсобными строениями. Это ли первое строение Игарки, пока достоверно не установлено. И этот вопрос я оставляю будущим краеведам, может быть, им удастся точно установить первое игарское строение, появившееся ещё в 1928 году. Может быть, откликнутся и потомки отца и сына Мелешко и найдут фото в своих семейных альбомах.
В известных мне до этого публикациях не вполне корректно подавался факт прибытия руководителей стройки. Говорилось, что они прибыли с первой баржей в числе 200 или 250 человек. Оказывается, они прибыли уже вторым эшелоном — 21 июня. Разнятся и цифры. Прибывших за лето 1929 года было гораздо больше, автор называет только оставшихся на зиму «200-250».
Зато, какое удовлетворение я испытала, прочтя пассаж про брандвахту: редко упоминаемый факт, должна сказать. И уж совсем нигде до этого я не встречала имя первенца, родившегося в игарской семье и фамилию первых молодожёнов.
Интересно и упоминание о прилёте гидросамолёта. До сих пор исторически установленным фактом считается выполнение первого авиарейса в Игарку лишь весной 1931 года, а первым лётчиком, осуществившим этот рейс, — пилот Фарих.
Публикация изобилует и новыми фамилиями: радиста Дождикова, врача Брислякова, шамана Пешкина, более конкретны имена первых руководителей участков и в целом стройки. Возможно, откликнутся их потомки. По крайней мере, я на это надеюсь.
Фото: сканы из книги И.А.Булавы «Летопись судоходства на Енисее», Красноярск, 2012 год; «Сибирской энциклопедии», Москва, 1932 год; «Мы из Игарки», Москва, 1938 год; с сайта Одноклассники.
Интересная статья.Спасибо.