Существует утверждение, что война не заканчивается до тех пор, пока не похоронен последний её солдат. Более семидесяти лет минули после завершения Великой Отечественной войны, но даже точное количество её жертв – до сих пор не названная цифра. Что уж и говорить о нашем маленьком Заполярном городке?!
Несколько лет я занимаюсь сбором сведений об участниках войны с немецкими захватчиками – жителях нашего города, и каждый раз, как только принимаюсь за работу, открываю всё новые и новые фамилии, добавляю уточняющие данные к биографиям известных мне ранее её героев. Сколько их было на самом деле? Точного ответа я дать не могу. Скажу лишь, что в моей «Книге памяти» размещены сведения на 7977 человек. Почти восемь тысяч человек! И думаю, что эта цифра ещё не окончательная.
Довоенную гражданскую жизнь перед уходом на фронт, боевой путь и последующие события в жизни игарчан до их кончины удалось установить не у всех. И, тем не менее, на основе имеющихся сведений я попыталась свести воедино статистические данные, проанализировать их. И вот что из этого получилось.
Через Игарский городской военкомат, точнее он назывался Игаркинский, призывались на фронт не только жители нашего города и прилегающих к нему селений Курейки, Карасино, Полоя, Денежкино, Старой Игарки, Ермаково, но и жители Туруханского района в границах того времени, следовательно, самого района и современного Ямало-Ненецкого автономного округа и Тюменской области. Воинов, призванных Игарским военкоматом, я насчитала 7449 человек: 4638 — жители непосредственно Игарки и близлежащих сёл Игарского района и 2810 – жители Туруханского района. Для исследователей Туруханского района замечу, что число участников войны – их земляков – не окончательное, жители южных сёл призывались также Ярцевским и Енисейским районными военкоматами, а с 4 июля 1944 года начал функционировать районный военный комиссариат и в самом Туруханске.
Часть участников войны, в том числе и погибших, призывалась иными военкоматами. Но в Игарке жили члены их семей, поэтому похоронки шли в наш город, фамилии занесены на городские мемориалы. Автоматически их вычеркнуть было бы неправильно. Участников войны, призванных другими военкоматами: погибших и пропавших без вести, умерших от ран и от болезни я насчитала 151 человек. Почти все они на Игарских мемориалах. Туда же занесены фамилии и 179 жителей Туруханского района.
В послевоенное время в Игарку приезжали на постоянное место жительства известные мне участники войны, не упомянуть которых было бы нельзя. Многие из них и упокоились на городском кладбище. Таковых я насчитала 378 человек – живших в разное время в Игарке и поселке гидростроителей – Светлогорске. Вернувшись с войны юношами, они приняли активное участие в восстановлении разрушенного хозяйства, многие из них стали руководителями предприятий и организаций города. О них рассказ в отдельной главе. В число участников войны, живших в свое время в Игарке, но призванных другими
военкоматами вошли и те, кто накануне войны выехал из города на учебу, либо в командировку и по документам уже считался призванным на фронт другими военкоматами. Таковых я насчитала семь человек.
Это, прежде всего, Герой Советского Союза Иван Павлович Гореликов, работник затона Игарского речного порта. Перед началом навигации 1941 года он был командирован на ремонт судов в Подтесово и уже оттуда призван на фронт Енисейским РВК 27.08.1941. То, что он действительно перед войной жил в нашем городе, подтверждают изданные о нём брошюры времён войны, присланные мне его дочерью из Москвы Натальей Ивановной Франчян. А недавно я нашла и в газете «Большевик Заполярья» за 1936 год заметку о работе возглавляемой им бригаде в затоне.
Перед войной выехали на учебу авторы книги «Мы из Игарки» Гоша Антипов, Валя Калачинский, Федя Дзюба и другие. Их фронтовая биография должна была войти в «Книгу памяти», и я её разместила. И конечно, не могла не рассказать о тех невольных игарчанах, участниках войны, кто в своё время был осуждён и сослан в Игарку, в первую очередь, об известном мне хирурге Викторе Ивановиче Гринько, о жителях Ермаково — участниках строительства железной дороги «Салехард-Игарка».
Но основные статистические исследования я проводила в рамках биографий 4640 человек – призванных Игарским военкоматом: исследовала судьбы тех, кто проживал до начала войны в Игарке, был призван отсюда на фронт, погиб, либо вернулся. За общими цифрами мне хотелось увидеть тенденции и сделать определённые выводы.
В основном по призыву на войну из Игарки ушли мужчины, однако, нам известны и фамилии 54 женщин, призванных на фронт, сражавшихся бок о бок с представителями более сильной половины человечества. Трое из них не вернулись в Игарку. Погибла старшина медицинской службы Анна Ивановна Шеходанова. Ей едва исполнилось двадцать. Попала молоденькая медицинская сестра в самое пекло войны – на Орловско-Курскую дугу – крупнейшее танковое сражение в истории войны. В нём участвовали около двух миллионов человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолётов. Где уж тут спастись? Но санинструктор Анечка Шеходанова бесстрашно передвигалась по нашим боевым позициям, оказывая помощь раненым и вынося с поля боя тех, кто сам был не в состоянии передвигаться самостоятельно. Тащила не только бойцов, несла их оружие. На её счету 48 спасённых жизней – она вынесла с поля боя восемнадцать тяжело раненых солдат, перевязала и обезболила тридцать бойцов, способных вести оборону дальше.
Вернувшиеся с фронта солдаты любимой песней военных лет называли песню на стихи М.Французова «Медсестра Анюта». В ней есть такие строки:
Нашу встречу в тот зимний вечер не забыть ни за что, никогда,
Дул холодный порывистый ветер, замерзла во фляге вода.
Был я ранен и капля за каплей кровь горячая стыла в снегу…
Наши близко, но силы иссякли, и не страшен я больше врагу.
Мне столетьем казалась минута… Шёл по-прежнему яростный бой.
Медсестра, дорога Анюта подползла, прошептала: «Живой!
Отзовись, погляди на Анюту, докажи, что ты парень – герой.
Не сдавайся ты смертушке лютой, посмеёмся над нею с тобой!»
И взвалила на девичьи плечи, и согрелась во фляге вода.
Нашу встречу и тот зимний вечер не забыть ни за что, никогда.
Может быть, эта песня и о нашей игарчанке – Анюте Шеходановой. Только не смогла она сама уберечься от пуль. Оказывая под городом Мглин медицинскую помощь экипажам подбитых самоходных артиллерийских установок, Анна Шеходанова погибла в бою 21 сентября 1943 года. Посмертно была награждена орденом Отечественной войны 2 степени.
Достоверно не установлено, кем была в мирной жизни и на войне наша землячка Кристина Григорьевна Кузьмина и как вообще она попала на фронт. Она погибла в Мясном Бору, в Новгородской области. Здесь в 1942 году в окружении оказалась 2-ая ударная армия Волховского фронта. При попытке прорвать окружение в болотах возле деревни погибли тысячи советских солдат. Не случайно, именно здесь до сих пор проводят поиск незахороненных должным образом воинов молодёжные поисковые отряды. В 1989 году по смертному медальону установили и личность погибшей Кристины Кузьминой. Тогда же поисковиками было найдено тело и ещё одного игарчанина Петра Григорьевича Трифонова. В его посмертном медальоне значилась фамилия жены – Кристины Григорьевны Кузьминой. Знали ли супруги о том, что находятся недалеко друг от друга? Встретились ли они? Точно известно сегодня лишь одно – оба они захоронены в одной могиле спустя почти полвека после гибели. История их короткой жизни достойная создания трагедии по силе влияния на зрителей не меньше, чем знаменитая драма «Ромео и Джульетта» англичанина Вильяма Шекспира.
О Юлии Никитичне Фёдоровой известно совсем немного, практически, ничего. Родилась в 1914 году в Боготоле, призвана Игарским военкоматом 1 августа 1941 года, без вести пропала в декабре того же года.
Живыми с фронта в Игарку вернулось 3068 человек, из них 48 женщин и 3020 мужчин.
Некоторые исследователи называют меньшую цифру. Так в Книге памяти Красноярского края, том 3, Красноярск, 1995 год говорится: «Всего из Игарки были призваны за годы войны 4642 человека, а вернулись только 3663 человека».
В том же году в брошюре «Игарчане в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», выпущенной сотрудниками Игарского городского краеведческого музея Т.Н.Баженовой, М.И.Суховой и А.И.Тощевым к 50-летию Победы говорилось: «Из 4650 человек, среди которых было 25 женщин, призванных Игарским горвоенкоматом в период с 1941 по 1945 год, погибли в бою, умерли от ран и пропал без вести около 2000 человек, в том числе и одна женщина – Шеходанова Анна Ивановна». При нехитром подсчете получается, что вернулось живыми 2650. Что тоже противоречит собранным мною данным.
Иная у меня получилась и цифра потерь, но об этом немного позднее.
В краевой книге памяти «Никто не забыт», том 6, 2004 год, где должны были публиковаться сведения о проживавших и проживающих участниках Великой Отечественной войны, напечатан список, в нём 2521 игарчанин.
В девятом томе этого же издания, вышедшем в 2006 году, в разделе «Вернулись домой с победой» приведены фамилии еще 232 человек игарчан. В двух томах соответственно 2753 фамилии. Снова несоответствия.
Но и этот список нельзя считать точным. Я находила в нём и участников войны, призванных другими военкоматами, встречала даже фамилии погибших. Естественно, что там, где сведения были наиболее полными, то перенесла этих солдат в другие статистические категории.
Вместе с тем восторгу не было предела, когда становились известными какие-либо пусть и самые мелкие уточняющие данные. К примеру, отыскала в газете 1935 года фото подростка-коновозчика на лесокомбинате Ваню Самодурова, которого хвалили, как лихо он управляет лошадью, развозя по участкам биржи пакеты с напиленными досками. Сопоставила прочитанное с данными из тома 6 книги памяти «Никто не забыт»: «Самодуров Иван Павлович, родился 1923» и стало ясно, что это действительно тот солдат, который был призван Игарским военкоматом, а не приехал в наш город в другие времена.
В томе 10 аналогичной книги, изданной в 2008 году, были опубликованы 9 фамилий под рубрикой «Судьба неизвестна», 225 фамилий добровольцев в народное ополчение 1941 года и одна фамилия погибшего.
Отступив от повествования, приведу полученное мной в марте 2012 года по электронной почте письмо от Тамары Степановны Лесниковой. Оно прояснит для последующих поколений и процедуру поиска и введёт в курс, насколько сложно было восстановить имена всех участников войны: «Все книги «Никто не забыт» делала я в том числе. Поиск, набор, организация вёрстки, корректура. На последнем томе, 10-м, заболела и передала материал Серафиме Аксельрод. Но до того момента просидела полгода в бывшем Красноярском партийном архиве на Робеспьера 4, и прочла все имеющиеся там документы периода Великой Отечественной войны ВСЕХ райкомов и горкомов ВКП (б). Потом и послевоенные, сделала выписки. Настояла, чтобы эти списки игарчан (Имеется в виду – добровольцев в народное ополчение) были включены (понадобилось специальное решение краевого совета ветеранов). У меня ещё был переписан список вдов и сирот игарчан, но его уже не позволили поставить. Возможно, я его ещё не выбросила, как-нибудь посмотрю. Игарке уделила больше внимания, потому что оттуда поступили списки неполные, раз документы не сохранились.
По Туруханскому району в архиве ещё много любопытных документов, только они все на телеграфных бланках, обрывках, короткие – «прибыл, доложил, выезжаю». Вот такая была связь. Любопытно и горько, например, то, что рыбу в бочках на пароходах отправляли в Красноярск, соли не было или сыпали мало, она сюда приходила протухшая. И полные трюмы тугуна (!!!!) подлежали уничтожению. Но и ударных новостей много. Так что работать есть над чем.
Последние тома — 9 и 10 — мы делали в большей степени по документам райкомов и горкомов, ибо там все перемещения коммунистов и комсомольцев, на фронт, домой по ранению, снова на фронт, если «конечных» сообщений не было, я поставила рубрику «Судьба издателям не известна» (ведь, возможно, другие-то люди знают судьбу).
Ещё в архиве много документов по ссыльным — коммунистам, но их не все разрешают читать. Сохранились письма-жалобы семей, перечисление помощи семьям, особенно детям погибших воинов, но фамилии детей и вдов не всегда совпадают с фамилиями бойцов, потому что тогда не все браки регистрировались, по ним трудно ориентироваться. Но вам будет понятнее, кто есть кто, раз вы глубоко вникли в тему».
В архиве новейшей документации я тоже побывала.
Хочу, чтобы вы ещё раз обратили внимание на мысль Тамары Лесниковой: составители, зная, что точных сведений участников войны-игарчан не сохранилось в полном объёме, привели у себя на страницах и списки-добровольцев, понимая, что не все они в реальности пошли на фронт. Из списка добровольцев я нашла в моих анкетах подтверждение лишь на несколько десятков фамилий реальных участников войны. В окончательном варианте остальные фамилии добровольцев я не включала.
Из чего сложился результат (итоговая цифра о вернувшихся с фронта живыми) у меня? В первую очередь из того, что мне удалось найти подтверждения на 1194 человека, у которых сохранились полные сведения и о том, что они призывались военкоматом из нашего города, и вернулись с фронта живыми. Я работала уже в более благоприятных условиях, чем мои предшественники, имела доступ к интернет-сайтам «Подвиг народа» и «Мемориал». Совсем недавно появился ещё один сайт «Память народа», некоторые сведения взяты мной и оттуда.
Мне удалось также найти сведения на 216 человек, которые были призваны из Игарки, получили награды и должны были остаться живыми на конец военных действий. По крайней мере, сведений о том, что они погибли, я тоже не нашла.
В начальном периоде работы на сайте «Подвиг народа» в публикуемых наградных листах указывался домашний адрес семьи воина, можно было уточнить – игарчанин это, или житель Туруханского района. Однако, через некоторое время администрация сайта стала скрывать эти сведения: в стране разгорелась «охота» за наградами героев, их кража из
семей и перепродажа. Действия алчных и беспринципных сограждан, которых и людьми-то трудно назвать затруднили поиск.
А мне так, к примеру, хотелось бы узнать дальнейшую судьбу игарского учителя Михаила Ивановича Маркова. Он был директором одной из школ города. Писал стихи, публиковался. Он ушёл на фронт добровольцем в первые же дни войны и пока ехал на фронт, вёл дневник. В 1959 году он был опубликован в сборнике «Красноярцы – герои Отечественной войны». На фронте одно время Михаил Марков был старшим литературным сотрудником редакции армейской газеты «Разгромим врага». Последние известные о нашем земляке сведения – приказ о награждении его орденом Отечественной войны 2 степени, датированный 7 мая 1945 года. Так хотелось бы, чтобы он оказался живым. Но интернет об этом молчит.
Однако, я тщательно просмотрела все вышедшие десять томов краевой книги памяти «Никто не забыт» по всем городам и районам края, хотя только в томах 6, 9 и 10 были разделы об Игарке и Игарском районе. К сожалению, у 1432 человек из моего списка «живых» пока ничем не дополнены выписанные из книг памяти приведённые в них лишь краткие сведения: только фамилия, имя, отчество и год рождения, как и в самих книгах.
В других томах удалось найти еще 143 фамилии игарских призывников, вернувшихся с фронта в другие города и районы Красноярского края.
Но у некоторых солдат из этих томов данные пополнились. Найти дополнительный материал помогли исследования наградных листов, очерков и интервью в местной газете, носящей в разные годы названия «Большевик Заполярья», «Коммунист Заполярья», «Новости Игарки» и «Игарские новости», документы партийного архива.
Так в моём списке появилась, к примеру, фамилия Вильниковский. Его письмо с фронта было опубликовано в газете «Большевик Заполярья» в 1942 году. Больше пока никакой информации о нём не добавилось. В одном из документов партийного архива говорилось, что отец Николая Губанова – Михаил тоже участник Великой Отечественной войны. Но дальнейшие поиски пока положительных результатов не дали.
23 октября 1986 года, когда отмечалось пятидесятилетия открытия средней школы № 9, в газете «Коммунист Заполярья» было опубликовано письмо её выпускника 1941 года Якова Почекутова, автора книги «Мы из Игарки». Упоминая своих одноклассников, участников войны, он называет погибшим Нику Бухарова. В списках добровольцев в народное ополчение есть Николай Николаевич Бухарин. Может быть, автор очерка ошибся в фамилии, и указал явно уменьшительное имя своего одноклассника, которое могло и не быть Николаем?
Возможно, исследователи в дальнейшем и найдут подтверждающие документы, но и эти краткие данные я не могла не упомянуть.
Мне была интересна любая книга по истории города. Я по крупицам искала в ней «следы войны». Так в книге А.Почтарева и Л.Горбуновой «Полярная авиация России», том 1, на странице 485 я прочла следующий абзац: «На формирование боевых частей только из Игарской авиагруппы Управления Полярной авиации ГУСМП ушли на фронт свыше 40 человек: пилоты, руководители, работники наземных служб, в том числе Г.Е.Купчин, С.К.Фрутецкий, С.И.Герега, И.В.Баюшкин, Г.Червоноокий, Р.Сухоцкий, Л.Брайлян, З.Юнкерова и многие другие».
С большинством фамилий было ясно, я внесла их данные об участии в боевых действиях: они были живы, либо, как Григорий Яковлевич Червоноокий, погибли. А о Сухоцком, Брайлян и Юнкеровой ни слова больше я не нашла ни в каком источнике.
В интернете есть две фамилии участников войны по фамилия Брайлян с именем, начинающимся на букву «Л» – Лазарь Тимофеевич и Леонтий Васильевич, но подтверждений того, что именно один из них был работником Игарского авиапредприятия я не нашла. Ничего не известно пока и о судьбе Р.Сухоцкого и З.Юнкеровой. Таких фамилий в моих списках 24.
Среди удач, которые сопутствовали мне в поиске, считаю нахождение на сайте «Подвиг народа» актов о вручении в городе Игарке в 1946 году медалей «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов». Награда была учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР 9 мая 1945 года. После 15 июня того же года, когда были изготовлены сами медали, началось их вручение. Награду успели получить те, кто находился ещё в составе воинских частей. В последующем по утверждённым спискам военкоматов медаль вручалась тем, кто вернулся уже домой — по месту своего жительства.
Таким образом, в мой список «живущих» добавилось ещё 331 фамилия, причем 226 фамилий были ранее мне неизвестны. Допускаю, и есть тому подтверждение, что часть из них тоже могла быть призванными не игарским военкоматом, тем не менее, благодаря сохранившимся актам о вручении награды, можно говорить о живущих в Игарке участниках войны на следующий год после её завершения.
Медали были вручены оленеводу-пастуху станка Носовая, депутату городского Совета Семену Ивановичу Кильмагирскому. На фронте ему оторвало ногу.
Медаль получил завуч средней школы № 9 Степан Парфентьевич Недбайло. Он был призван в 1942 году, попал в плен, бежал, воевал до конца войны, и вновь вернулся к преподавательской деятельности.
Сержант Николай Григорьевич Павлов, тоже получивший награду, в мирной жизни был назначен начальником лесозавода № 2.
А Андриан Семенович Воронин, организатор и первый руководитель педагогического училища народов Севера, демобилизованный по ранению в 1942 году, работал инструктором городского комитета партии, затем председателем Туруханского райисполкома. Он тоже был в числе награждённых. Это лишь несколько примеров.
Не располагаю полными данными, но всё-таки мне удалось установить фамилии тех солдат, которые вернулись в Игарку досрочно, по ранению. Их немного – всего 130 человек. Не включаю сюда 346 человек, которым в 1946 году были вручены медали «За победу над Германией», но дата досрочного их приезда в Игарку иными документами не подтверждена. Итак, из 130: 36 человек вернулись с фронта в 1942-ом, 29 — в 1943, 39 — в 1944 и 10 — до официального объявления окончания войны, с января по апрель 45-го, о 16 демобилизованных известно лишь то, что приехали ранее, но когда точно, не установлено.
Вот несколько жизненных историй: В феврале 1942 года вернулся с фронта учитель школы № 1 Кирилл Григорьевич Малютин. Он воевал под Тихвином, держал оборону Ленинграда, был начальником штаба батальона. Но, пуля — дура, метит слабых. Дважды был воин ранен, один раз контужен, уволен для прохождения лечения по месту жительства. По выздоровлении признан ограниченно годным к воинской службе, вернулся на Север. Однако, в школе он больше не работал. На бюро горкома партии Кирилла Малютина назначили заведующим городским жилищно-коммунальным отделом – там нужнее. Возможно, К.Г. Малютин — первый из вернувшихся в Игарку с фронта.
Александр Яковлевич Почекутов, его я знала лично (на фото он справа вместе с участником войны Зеленовым), вернулся с фронта в 1944, без кисти руки. На протез надевал кожаную перчатку, прихрамывал. Но, несмотря на инвалидность, работал бригадиром сортировочной площадки на складе готовой продукции ЛПК, а потом и диспетчером комбината.
С ампутированной выше локтевого сустава правой рукой вернулся с фронта Александр Дмитриевич Остроумов. Ивану Анепонистовичу Завялову после тяжелого осколочного ранения в январе 1944 ампутировали левую ногу, в Игарку он не поехал, обустроился в Краснодарском крае уполномоченным по набору рабочей силу для восстановления разрушенного фашистами Донбасса.
В июле 42-го был демобилизован по ранению уходивший на войну с первой группой игарчан Павел Алексеевич Евдокимов. В ходе работы над книгой я не раз вспоминала его добрым словом. Он оставил множество газетных материалов, назвал десятки фамилий участников войны. А вот фамилии его самого, к сожалению, нет на городском мемориале.
В боях под Сталинградом был тяжело ранен в голову и вернулся в Игарку отец Виктора Петровича Астафьева – Пётр Павлович. Инвалидом первой группы с ампутированными руками, выжженным глазом вернулся в Заполярье сапёр Григорий Васильевич Лященко. Жена его встретила и таким, была рада: «Живой!»
Наводчик миномёта мой родственник Илья Павлович Светлов был четырежды ранен – то пулей, то осколком мины, то при её разрыве. 12 декабря 1943 года от разрыва бомбы
получил контузию, долго лечился, но слух и речь к нему более не вернулась. До Игарки добрался в июне 44-го, но всё равно, будучи глухонемым, пошёл трудиться, работал столяром в авиагруппе.
Без левой стопы, она была оторвана взрывом мины, вернулся с фронта командир стрелкового взвода лейтенант Иннокентий Ефимович Фартушин, с ампутированной правой рукой рядовой, автоматчик Иосиф Станиславович Горецкий.
После тяжёлого ранения, полученного под Сталинградом, был демобилизован рыбак из Карасино Павел Николаевич Шадрин. В Красноярске ему объявили, что пассажирских перевозок до Игарки нет. И Павел Николаевич с товарищами принял решение идти до Игарки пешком – полторы тысячи километров. «За плечами – плоский рюкзачок со скудным военным пайком на несколько дней, писал впоследствии об этом событии Леопольд Барановский, — и карточки на хлеб. Через полтора месяца дошли до Карасинских песков, как раз в тот день, когда его жена проверяла на Енисее выставленные сети. Какой это была встреча, мы с вами не можем и представить». (Барановский Л.А. «Отечественная война и послевоенный период», «Новости Игарки», 1994) Павел Шадрин, несмотря на инвалидность, возглавил бригаду рыбаков, как его отец и жена, затем был председателем колхоза.
Первостроитель города Фёдор Петрович Мельков после демобилизации по ранению стал заместителем председателя рыболовецкого кооператива.
Зоотехник Гавриил Сергеевич Шолкин, едва оправившийся после тяжёлого ранения в 42-ом, был выдвинут руководителем вновь созданного совхоза в Полое, а вскоре стал и директором совхоза «Полярный». Болеть было некогда. Степан Дмитриевич Нестеров был назначен уполномоченным Промбанка.
Директор дома-музея И.В.Сталина в Курейке Михаил Парамонович Юрин вернулся к прежней должности. В 1940 году вместе со стихами другого игарского самодеятельного поэта, учителя словесности девятой школы Михаила Маркина, видимо, при активной поддержке Игнатия Дмитриевича Рождественского, стихи Михаила Юрина были опубликованы в первом номере «Красноярского альманаха», называвшегося впоследствии альманахом «Енисей». После фронта Михаил Юрин стихов не писал, по крайней мере, следов его публикаций я более не встречала.
Несмотря на полученную на фронте инвалидность, Пётр Семенович Субботин после войны стал следователем прокуратуры, потом возглавил Игарский городской отдел милиции. Два десятилетия Субботин служил в аппарате уголовного розыска УВД Красноярского края, имел звание полковника милиции, стал «Заслуженным работником МВД Российской Федерации».
Немного оправившись от полученного тяжелого ранения, наш земляк Виктор Сергеевич Рычков выехал из Игарки на учёбу, стал студентом Уральского индустриального института.
Сергей Степанович Назаренко возглавил горисполком, депутатами избран его председателем. И именно он открывал митинг игарчан в честь Победы советского народа в Великой Отечественной войне 9 мая 1945 года. Об этом мы ещё расскажем.
Каждый возвращавшийся в город воин был на счету.
Комиссованный по ранению лейтенант Валентин Павлович Карякин, вернувшийся с войны летом 1942, возглавил отдел социальной защиты. Именно он стал инициатором проведения благотворительного вечера танцев со сбором средств в фонд помощи инвалидам и семьям погибших. И многие инвалиды-фронтовики действительно нуждались в материальной поддержке. В газете «Большевик Заполярья» за 1946 год я нашла обращение инвалида войны Ивана Ильича Семёнова о бездушии чиновников. Вернувшись в родной город без обеих ног Иван Ефимович Грызлов тоже никак не мог найти работу, даже в сапожники не брали, жил на одну пенсию. Не мог добиться выделения ему квартиры и инвалид войны В.И.Головко, работник судоремонтных мастерских. Пришлось вновь вмешиваться газете «Большевик Заполярья», чтобы добиться улучшения жилищных условий для его семьи.
Но большинство вернувшихся в город инвалидов, как видим, всё-таки нашли своё применение в мирное время, однако, жизнь многих оказалась недолгой. Лишь 14 из 347 пришедших с фронта по ранению дожили до 40-летия Победы, получили ордена Отечественной войны 2 и 1 степеней. Вот их имена: уже упомянутые нами Иосиф Станиславович Горецкий и Петр Семенович Субботин, а также Сабир Усманович Абрагимов, Иван Семенович Наценя, Виктор Александрович Детлов, Геннадий Филиппович Астанин, Алексей Владимирович Чумаченко, учитель средней школы № 9 Григорий Дмитриевич Солодун, заместитель начальника по политчасти городской пожарной команды Андрей Яковлевич Серяков, военрук педучилища Алексей Данилович Двигун.
Яркую насыщенную жизнь прожил Михаил Семёнович Семёнов. В Игарку он приехал в 1931 году. На лесопромышленном комбинате начинал работать помощником обрезчика, затем после обучения стал дежурным монтёром электросиловой станции. В 1939 году Семёнов был избран депутатом городского Совета, награждён значком «Почётный работник лесной промышленности». На фронт ушёл в 41-ом, вернулся спустя год с небольшим после тяжёлого ранения. И вновь он избирался депутатом городского Совета, был председателем завкома профсоюза лесокомбината.
Братья Вилуп Гуго (на фото он с семьёй) и Николай в Игарке конца 30-х были людьми молодыми, но известными и уважаемыми. Старший Николай Эдуардович приехал в наш город после окончания Череповецкого лесомеханического техникума, работал главным инженером на лесопромышленном комбинате. В 1939 году из Ленинградской области к Николаю приехал младший брат–погодок Гуго с матерью и невестой. Гуго считался квалифицированным токарем, рационализатором, оба брата были активистами в городской комсомольской организации. В ноябре 44-го Николай погиб при освобождении Эстонии. Его младший брат, токарь-профессионал, вернулся с фронта с искорёженной от ран правой рукой, но продолжал работать, дожил до 1991 года. Правда, после войны на Север уже не вернулся. Об этом мне написала его внучка.
Супруги Горемыкины в 1976 году отметили в Игарке, куда приехали в 34-ом, «Золотую» свадьбу. Глава семьи строитель Сергей Андреевич, закончил военную карьеру за год до официального окончания войны: был тяжело ранен под Ленинградом. До самого выхода на пенсию Горемыкин плотничал в ремонтно-строительном цехе лесокомбината. Его жена Елизавета Дмитриевна работала в столовой, вместе они воспитали двоих сыновей-близнецов, в нашем городе были семьёй уважаемой.
Боевой путь командира огневого взвода лейтенанта Иннокентия Иововича Полежаева прервался во время Орловской наступательной операции в феврале 1944 года. Уже в Игарке он узнал, что его младший брат Николай погиб при освобождении Литвы. Иннокентий вначале работал инструктором военного отдела в горкоме партии. Но стремился учиться дальше и переехал в Красноярск, поступив в учительский институт. После его окончания работал преподавателем математики, был заядлым шахматистом. Умер в Красноярске в 1991 году. Таковы вкратце биографии тех инвалидов войны, что снискали себе славу и как труженики, прожили полноценную жизнь и оставили после себя добрую славу.
Каков был возрастной статистический портрет воина-освободителя, узнаем из следующих цифр. У 2774 вернувшихся с победой игарчан из общего их числа 3066 был указан год их рождения. Следовательно, на момент окончания боевых действий наибольшую категорию составляли демобилизованные военнослужащие в возрасте от 20 до 29 лет – 1046 человек. Немногим меньше – 986 человек вернулось с фронта солдат, сержантов и офицеров в возрасте от 30 до 39 лет – 986 человек. Менее предыдущей возрастной категории – 553 человека — составляли демобилизованные в возрасте от 40 до 49 лет. 87 человек – были прибывшие убеленные сединами солдаты в возрасте от 50 до 53 лет. Их было немного меньше, чем 19-летних. Призванных на действительную военную службу игарчан 1926 года, вернулось с фронта живыми -102 человека.
Всего 11, доживших до Победы, было воинов 1892 года рождения – Константин Николаевич Васильев, Тихон Васильевич Делков, Егор Яковлевич Карачев, Никифор Аксентьевич Козлов, Евгений Максимович Левшенко, Иван Михайлович Мальцев, Николай Павлович Набыкин, Николай Андреевич Орельский, Степан Иванович Фролов, Николай Павлович Чабыкин и Феофан Иванович Янов.
Увы, но фронтовая биография известна мне лишь у одного – Н.А.Орельского. В Красной Армии он служил с 1918 по 1923 год. Работал в Игарке директором сельскохозяйственной опытной станции. На фронт майор Орельский был призван в августе 1941, значит, ушёл в числе первых. Служил в звании майора в штабе 315 стрелковой дивизии начальником
организационно-планового отдела тыла. В его непосредственные обязанности входило планирование и организация всех перевозок, подвоз боеприпасов и продовольствия. Несмотря на то, что базы оставались далеко в тылу, за 180-200 километров, задержек с доставкой боеприпасов и продовольствия в части дивизии и на огневые позиции из-за отсутствия транспорта или неправильного его использования по вине Орельского за весь период его службы не было. Когда возникали сложные ситуации, наш земляк Орельский брал на себя командование. Так 24-27 августа 1942 года при прорыве немцев к Волге севернее Сталинграда город Дубовка и прилегающие окрестности оказались совершенно незащищёнными. Орельский, оказавшись в этом районе, сумел организовать из разрозненных артиллерийских, танковых и пехотных частей сводный отряд и приостановил движение немцев к Дубовке до подхода основных сил стрелковой дивизии. В августе 1944 года Орельский был награждён орденом Красной Звезды.
Особую гордость для меня составляет следующий раздел моего поиска. Не каждому исследователю выпадает такая удача. Мне удалось установить 46 фамилий игарчан, которые были названы погибшими, оплаканы матерями и вдовами, но оказались в реальности живыми. Два солдата с подобной биографией в группе участников войны, призванных другими военкоматами, и трое — в составе жителей Туруханского района.
На обоих городских мемориалах — старом и новом – есть надпись «Пронечкин А.И». В 1947-ом солдата разыскивал отец – работник Игарского хлебозавода Иван Григорьевич Проничкин. Тогда же на списке военкомата, направленном в Центральный архив министерства обороны, появилась надпись «Числится пропавшим без вести с апреля 1944». Но воин оказался живым, принимал участие в войне с Японией и вернулся в Игарку только в 1947 году, работал десятником гортопотдела. То, что он действительно живой, следует из списка награждённых медалью «За победу над Японией». Однако, составители списка погибших для занесения фамилий на первый мемориал – а это были члены городского Совета ветеранов – внесли его в раздел «Игарчане и иногородние граждане, призывавшиеся из Игарки в 1941-45 г.г. и погибшие и пропавшие без вести», допустив неточность в написании фамилии. Неправильно определёно и место призыва. В списке Игарского военкомата от 2 апреля 1947 года – местом призыва указывается Бодайбинский райвоенкомат Иркутской области.
Преподаватель музыки средины 80-х годов Орест Антонович Фейгин на Игарский мемориал не занесён, но его фронтовая судьба оказалась сродни Проничкину. С 29 января 1945 года он числился без вести пропавшим в бою за деревню Пурвини Елгавского уезда Латвийской ССР. На самом деле связист был ранен, получил контузию. В 1985-ом он рассказывал об этом корреспонденту газеты «Коммунист Заполярья».
По данным Игарского музея считались погибшими и жители Туруханского района Кузьма Иванович Бабаркин, Иван Демьянович Тыченко и Павел Сергеевич Тукуреев. Их фамилии есть на новом мемориале в Игарке. Однако, все трое живы.
Прервусь на время, ибо, чтобы хотя бы вкратце рассказать о судьбе сорока шести игарчан, считавшихся погибшими, потребуется целая глава. И она далее.
На фото: Участники Великой Отечественной войны-игарчане 9 мая 2000 года; Титульный лист брошюры о И.П.Гореликове их архива его дочери Франчян Н.И.; Учётная карточка погибшего Трифонова Петра Григорьевича; игарчане участники Великой Отечественной войны Иванов А.А., Гайфуллин А.Р, Тугунов М.Я. с игарчанином Харитовым С.И.; Снимок из книги «Полярная авиация России, 1941-1945», Инструктаж перед ночным вылетом; ветераны войны Зеленов Н.Н. и Почекутов А.Я., 1991 год; Шадрин П.Н.; Мельков Ф.П.; Назаренко С.С.; Семёнов М.С.; Семья Вилупа Г. Э.; участники войны вместе с пионерами в актовом зале администрации города 9 мая 1995 год.
Здравствуйте, интересует Самойлов Василий Андреевич 1916?г.р. из поселка Якуты должен был призываться от вас